До самого мне рыла».

(А правда, так она лишь лапки замочила.)

«И что диковинки – наш капитан

Или с похмелья[90], или пьян.

Матросы все – один ленивее другого;

Ну, словом, нет порядку никакого.

Сейчас кричала я во весь народ,

Что ко дну наш корабль идёт:

Куда! – Никто и ухом не ведёт,

Как будто б ложные я распускала вести;

А ясно – только в трюм лишь стоит заглянуть,

Что кораблю часа не дотянуть.

Сестрица! неужели нам гибнуть с ними вместе!

Пойдём же, кинемся, скорее, с корабля;

Авось не далеко земля!»

Тут в Океан мои затейницы спрыгнули

И – утонули;

А наш корабль, рукой искусною водим,

Достигнул пристани и цел, и невредим.

Теперь пойдут вопросы:

А что же капитан и течь, и что матросы?

Течь слабая, и та

В минуту унята;

А остальное – клевета[91].

Лиса

Зимой, ранёхонько, близ жила,

Лиса у проруби пила в большой мороз.

Меж тем, оплошность ли, судьба ль (не в этом сила),

Но – кончик хвостика Лисица замочила,

И ко льду он примёрз.

Беда не велика, легко б её поправить:

Рвануться только посильней

И волосков хотя десятка два оставить,

Но до людей

Домой убраться поскорей.

Да как испортить хвост? А хвост такой пушистый,

Раскидистый и золотистый!

Нет, лучше подождать – ведь спит ещё народ;

А между тем, авось, и оттепель придёт,

Так хвост от проруби оттает.

Вот ждёт-пождёт, а хвост лишь боле примерзает.

Глядит – и день светает,

Народ шевелится, и слышны голоса.

Тут бедная моя Лиса

Туда-сюда метаться;

Но уж от проруби не может оторваться.

По счастью, Волк бежит. – «Друг милый! кум!

отец!»

Кричит Лиса: «спаси! Пришёл совсем конец!»

Вот кум остановился –

И в спасенье Лисы вступился.

Приём его был очень прост:

Он начисто отгрыз ей хвост.

Тут, без хвоста, домой моя пустилась дура.

Уж рада, что на ней цела осталась шкура.

Мне кажется, что смысл не тёмен басни сей.

Щепотки волосков Лиса не пожалей –

Остался б хвост у ней.

Волки и Овцы

Овечкам от Волков совсем житья не стало,

И до того, что, наконец,

Правительство зверей благие меры взяло

Вступиться в спасенье Овец, —

И учреждён Совет на сей конец.

Большая часть в нём, правда, были Волки;

Но не о всех Волках ведь злые толки.

Видали и таких Волков, и многократ;

Примеры эти не забыты, —

Которые ходили близко стад

Смирнёхонько – когда бывали сыты.

Так почему ж Волкам в Совете и не быть?

Хоть надобно Овец оборонить,

Но и Волков не вовсе ж притеснить.

Вот заседание в глухом лесу открыли;

Судили, думали, рядили

И, наконец, придумали закон.