— Боже мой, я тоже не знаю. Помню, что, кажется, по-английски машина — это «кар».

— А по-французски как?

— Не знаю, не знаю, как, — Машка подвывала, — как мы с ним объясняться-то будем, а?

— Подумаешь, бином Ньютона, с помощью «кара» и жестов, не дергайся, все будет хорошо. — Илья задумался и добавил: — Наверное.

Они подошли к полицейскому и неуверенно произнесли: «Бонжур, месье». На этом запасы французского языка истощились, хотя нет, оставалось еще «мерси». Но, по мнению Машки, благодарить пока было рано.

Французский полицейский доброжелательно улыбнулся и тоже поздоровался. Повисла пауза.

— Кес кесе? — осведомился коп.

— Наша машина, которую мы взяли напрокат и оставили вот здесь, у торгового центра, машина пропала, где она, помогите нам, пожалуйста, — громко, как глухому, орал Илья в лицо полицейскому по-русски.

— Да нас не было всего минут пять-семь. «Кар» — нет, пропал «кар», — рискнула добавить Машка, особенно упирая на «кар».

Коп задумчиво выслушал их «карканье» и затем разразился длинной грассирующей фразой. Машка уловила только мадам, месье и мерси.

— Наша машина, «кар», которую мы взяли напрокат и оставили вот здесь, у торгового центра, машина пропала. Где «кар», где «кар»? — еще громче взвыл Илья, при этом он крутил воображаемый руль, давил на газ, тормозил, представляя собой красочную пантомиму управления автомобилем. Француз уважительно смотрел на Илью.

Дальше они, то есть Илья и полицейский, объяснялись одновременно громко и внятно, по слогам выговаривая слова, при этом нисколько не вникая в смысл того, что говорит оппонент, и даже не стараясь уловить направление смысла.

— У нас пропали: во-первых, фотоаппарат. — Илья загнул один палец.

А полицейский четко и медленно выговорил длинную фразу и протянул руку в сторону.

— Во-вторых, видеокамера. — Илья загнул второй палец.

«Где-то я все это уже видела», — мучительно соображала Машка.

Француз вздохнул и стал рисовать руками в воздухе фигуру, напоминающую треугольник, громогласно поясняя свои художества на родном языке.

— В-третьих, вещи ценные из Машкиной коллекции, не говоря уже о кредитных картах в сумке. — Илья не сдавался и загнул третий палец.

Француз разразился еще более заковыристой фразой.

— Где «кар»? Где вещи? Где «мани»? — отчаянно пытался пробить языковую границу Илья.

Терпение француза лопнуло, и он, по слогам выговаривая, видимо, какие-то свои простые французские истины, принялся что-то объяснять непонятливой парочке, активно жестикулируя руками и не замолкая при этом ни на секунду. Полицейский показывал на тротуар, рисовал на нем треугольник и отчаянно тыкал в него пальцем.

Машка уже начинала получать от всей этой картины удовольствие.

— Кажется, я поняла. Ты видел, там, на бордюре, где мы оставили машину, сейчас наклеен оранжевый треугольник с надписями? По-моему, он об этом говорит. Пойдем, оторвем его. — Марья потянула Илью за руку и потащила в сторону магазина. После того как они оторвали оранжевый треугольник и внимательно рассмотрели на нем иностранные буковки, Илья глубоко вздохнул.

— Ну, а дальше что? Что тут написано? Все же на французском! — гневалась Машка и топала ногами.

— Надо вернуться к полицейскому, а как не хочется, — протянул Илья, и парочка снова отправилась к стражу закона и порядка.

Увидев их возвращение, полицейский вздрогнул.

— Месье, где наша «ка-ар», — заорал русский мужчина, вертя перед французом оранжевую наклейку. — Где «кар»? Где «кар»? — Илья кричал все громче и громче.

Полицейский постучал пальцем по тексту, затем крутанул воображаемым рулем и снова постучал пальцем по наклейке. Затем повернулся в сторону магазина и четко по-английски произнес: «Ноу паркинг!» Француз нервничал. Маша расцвела в улыбке.

— Так бы сразу и сказал. Теперь понятно, — успокаивающе ответила Маша. — Нельзя парковаться.

— А где наша «кар»? — с угрожающей интонацией спросил Илья.

Видимо, француз уже начал ориентироваться в русском языке. Он решительно выхватил блестящий треугольник из рук Ильи и, приложив растопыренную пятерню на непереводимый текст, умоляюще взглянул на Марью.

— Господи, да это адрес парковки, куда отправили нашу машину, — озарило Машку. — Машина находится по этому адресу.

— Адрес — это, конечно, хорошо. Где эта улица, где этот дом? И как туда добраться? — озабоченно вопрошал Илья.