— Я сплету для тебя саванн, — улыбнулась женщина. — Подержи нашего сына, дорогой.

Дуара передала не успевшего родиться младенца мужу. Достала спицы, которые я ей сковал в качестве подарка. Сплела тьму и смерть, что окружали нас. Её пальцы двигались быстро, сноровисто. Вскоре плащ лёг мне на плечи. Надев капюшон, я ощутил, что дышать стало легче.

— Спасибо, — сказал я тихо. — Извините. Это всё произошло из-за меня. — Слова комом встали в горле.

— Это всё теперь неважно, — грустным взглядом посмотрел Радамир на младенца.

— Не важно, но знай. Сегодня Рим прекратит существовать, — пообещал я.

— С императором будет не так-то легко разобраться, — взглянул мечник на меня.

— Придумаю что-нибудь, — отмахнулся я.

— Мужчины, — фыркнула Даура. — Вам лишь бы воевать. Но ты отомсти, Давид. — Её голос похолодел. — Отомсти как следует.

— Сделаю, — мрачно кивнул я. — Идём.

И мы пошли.

Мне здесь были не очень рады. Я не сомневался, что Харон мог появиться в любой момент. Вместо этого я потратил час или два, ступая дорогой мёртвых, наблюдая эти безжизненные пейзажи и миллион душ, что шёл рядом со мной.

Было нетрудно догадаться, что произошло. Гефест, вот же ублюдок. Не уверен, что он планировал всё заранее, но, видимо, способы воздействия на шляпу я всё же проглядел. А дальше проще простого. Бог кузнецов либо сам воспользовался закладкой, либо продал эту возможность кому-то другому.

Сколько людей погибло в столице из-за высвободившейся силы — я вижу своими глазами вокруг. Миллионы.

Река показалась как-то внезапно. Я шёл, думая, сколько ещё предстоит, когда число душ поредело и я увидел чёрное нечто, что преграждало путь. Увидел и Лодочника, который на своей лодке грёб в нашу сторону. Радамир взирал на это особо мрачно. Даура — с восторгом.

— Ты не очень-то рад меня видеть, Харон, — сказал я громко, когда Лодочник подплыл.

— Юный Элиот… — проскрежетал его голос. — Сегодня особо много душ. Такое бывает редко.

— Где она?

— Уже на той стороне, — ответил он, выбравшись.

— Мог бы и придержать.

— Мог бы, но куда ещё больше нарушать законы?

— Вперёд пропустишь?

— Ты и сам можешь перейти. Но цена для тебя будет велика. Ты готов?

— Разберусь как-нибудь. Лодочку твою одолжу, ты не против?

Харон молча бросил мне весло.

— Может, тебе помочь? — спросил Радамир.

— Как-нибудь сам. Там… — указал я. — А, ладно, не буду грузить подробностями. Вы пока никуда не уходите. Спешить не стоит.

— Я не прочь задержаться, если господин Харон согласится, — сразу произнесла Даура.

— Смотри, муж ревновать будет, — хмыкнул я. — Не скучайте здесь.

Запрыгнув в лодку, я оттолкнулся. Опустив весло в воду, чуть не вывихнул себе руку. Это не обычное весло и не обычная река. Придётся как следует поработать, чтобы доплыть.

Вступив на противоположный берег, я встряхнулся и покрутил рукой.

Плохо дело. Оно и до этого было отвратным, но с каждой минутой становится всё хуже.

Плащ от Дауры закрывал не всё тело. Удерживая рукой молот, я увидел, как кожа слезает, мясо иссыхает и осыпается. Пока задело самые кончики, но кость уже видна.

Всё имеет свою цену. Орфей спустился в мир мёртвых, встретился с возлюбленной, но вернуться так легко не смог. Погиб и переродился тёмной сущностью. Это не стало для него приговором, но как посмотреть. В итоге этот путь привёл его на Олимп, в виде зверушки для развлечений. Боги любили такое. Приглашать к себе всяких выдающихся личностей потехи ради.

Мой случай другой, но перерождение не за горами.

Но это было малой частью трудностей, что возникли передо мной. Положив весло обратно, оттолкнул лодку. Она сама вернётся к Харону. Сам же направился вдаль от берега.

Река — это пограничная зона. К ней души стекаются после смерти, чтобы попасть в чистилище. Перебравшись через неё… Скажем так. В зависимости от того, что за душа и какую жизнь она прожила, оказаться можно в самых разных местах. Как на финальной очистке, так и в самом начале.

Круги ада — это как раз про это место. Рассадник грешников и всякой нечисти. Всех тех, кто не захотел или не смог переродиться, кто не ушёл в какие-то другие места.

Если я напрямую пойду через все эти земли, Елена успеет сто раз переродиться. Я и так потерял много времени, не успевая за ней.

Нужно было что-то придумать.

Выпустив меч, я сошёл с места, атаковав первых тварей, что бросились на меня. Я не Орфей и не поэт, чтобы Голосом и словом проложить себе путь.

Я, блин, взбешённый мечник и кузнец.