Шрифт:
– Это уже не твоя забота.
Поздняя весна в бушующем цвету. Воздух сладкий, а теплый ночной ветер толкает в спину. Дима шагает по центральным улицам Ростова-на-Дону, а за ним плетутся призрачные тени. Он чувствует их присутствие холодными мурашками между лопаток и слышит загробный шепот, от которого горят уши, но слов не разобрать. Чего они хотят? Что еще им нужно? Разве он уже не прибрал за ними? Разве этого недостаточно? Дима торопливо переходит дорогу, не обращая внимания на мигающий желтым светофор, но от прошлого не убежишь. Оно всегда с ним – в том месте, где должна быть душа. Существует ли она вообще или же это выдумка романтичных идиотов, оправдывающих свои поступки высшими силами? Дима не знает, но порой задается этим вопросом, думая о том, что с ним будет, когда все кончится. Вообще все.
Небольшой тихий сквер предлагает передохнуть. Дима садится на скамейку точно посередине, оставив по обе стороны от себя пару пустых мест. Они предназначены для них, для призраков. Несколько взмахов пальцем по дисплею мобильного, такси в пути. На заставке экрана фото – целующаяся парочка на фоне багрового заката над величественным Доном. Казалось, тогда они были по-настоящему счастливы. Двое влюбленных, наконец-то нашедших друг друга среди серой людской толпы. Но человеческие фасады часто бывают обманчивы, а лучший лжец – тот, кто сам верит в собственную ложь. Алена сказала, Дима хороший актер. Так и есть. Актер второго плана, это как раз про него. Только хороший актер не может жить без роли, а все свои Зимин уже отыграл. Где взять новый сценарий? Пригласят ли его на еще одни пробы? Да и нужны ли они ему?
Дорога домой не занимает много времени. Пустой двор, желтые окна квартир в ночной темноте. Дима направляется к подъезду и внутри у лифтов видит знакомые светлые, коротко стриженные волосы.
– Привет, Ксень. Ты чего здесь так поздно?
– Привет, – хрипло отзывается девушка.
– Все в порядке?
– А Алена где? – спрашивает она вместо ответа.
– Не здесь.
Приглушенный всхлип прокатывается по тесному помещению. Двери лифта разъезжаются, и Дима взмахивает рукой, пропуская вперед соседку, живущую этажом ниже. Она делает пару шагов, разворачивается и обнимает себя за плечи. Зимин входит следом и подносит палец к панели управления.
– Компания нужна? – спрашивает он.
Она поднимает на него взгляд, глаза полны непролитых слез. Легкое нажатие зажигает кнопку седьмого этажа, и двери лифта закрываются. В кармане Зимина вибрирует телефон, а в сообщении всего несколько слов. Таких важных, для кого-то желанных.
Аленка: «Я же люблю тебя! Только тебя! Он ничего для меня не значит!»
Дима закрывает окно с диалогом и обращается к соседке:
– Ты голодная? Заказать что-нибудь?
Глава 1
– Ничего не забыла? Зарядка, паспорт, таблетки для желудка? – причитает мама.
Завязываю шнурки на кедах и выпрямляюсь, глядя на встревоженную родительницу, замершую посреди прихожей. Светло-голубой халат криво висит на хрупких плечах поверх ночной сорочки, лицо из-за отсутствия привычного макияжа кажется совсем бледным, что делает маму похожей на привидение. Все-таки косметику придумали не просто так, хоть и безопасно пользоваться ею научились не сразу.
– Все взяла, – отвечаю бодро и закидываю длинную ручку спортивной сумки на плечо. – Мамуль, сделай уже лицо попроще. Я не в экспедицию на Амазонку уезжаю.
– Как-то мне все равно неспокойно. – Она прижимает ладонь к груди и тяжело вздыхает. – Нельзя было практику здесь, в Краснодаре, пройти, что ли? Полно мест, где нужны рекламщики.
– Мам!
– Что?!
– Мы это уже обсуждали. Мне почти двадцать лет…
– Да-да, конечно… – Мама снова вздыхает и поправляет светло-русые волосы, выбившиеся из высокого пучка, собранного на скорую руку.
Мне не хочется оставлять ее так, но и проходить еще одно заседание материнского суда желания нет. Делаю порывистый шаг вперед, решив, что немного нежности ее задобрит. Мама обнимает меня так крепко, что у меня едва ли кости не трещат. Сладкий запах ее бальзама для волос забивает нос, и я слышу тихий всхлип. Кажется, она никогда не научится отпускать меня без лишней драмы.
– Ксюша, будь осторожна, ладно? Звони мне каждый день. Если что-то…
– Ничего не случится. Саша за мной присмотрит, – бросаю последний козырь.
– За ним самим глаз да глаз! – Мама с легкостью отбивается джокером и отступает, обхватывая мои щеки ладонями. То, что произошло два года назад, все еще не забыто. Она чуть не потеряла одного из детей, и страх повторения до сих пор слишком силен. Именно он делает мать почти безумной, когда речь заходит о том, чтобы выпустить меня куда-то дальше нашего двора. – Ксюша, пообещай, что не станешь ничего скрывать от меня!
– Мне нечего скрывать, – произношу уверенно. Ложь отскакивает от зубов уже по инерции. – Ну все, хватит слезных прощаний. Дэн уже ждет меня внизу. Увидимся в Новочеке через две недели. Прибереги слезы для свадьбы старшего сына, там они будут более чем уместны. Хорошо?