Но отказать ребетне в таком удовольствии, показать барину грибные места, я не мог. Поэтому когда я вышел из дома меня сопровождала целая кавалькада юных помощников.

Окрестности деревни они действительно знали великолепно и быстро показали мне настоящие грибные места.

Через какое-то время я отправил своих помощников восвояси, что они кстати сделали с большим удовольствием и углубился в сосновый бор, которым можно только восторгаться — высокие стройные деревья, чистый воздух, пропитанный смолистым ароматом. Дышалось в нем легко и свободно.

Кроме вырубки леса чевеческих следов в нем нет. Совершенно девственными места, где смело можно пить из любого ручья не опасаясь отравления.

Грибов оказалось много. Маслята блестели шоколадными шляпками под соснами — именно то, что нужно для завтрашнего мероприятия. Их мягкая текстура и нежный вкус идеально дополнят соус демиглас. Попадались и благородные грибы — крепкие белые, подосиновики с оранжевыми шляпками.

Лукошко наполнилось быстро, а мысли начали приходить в порядок. Завтрашний прием пугал и волновал одновременно. От него многое зависело — репутация в губернии, отношения с властями, да и просто доказательство самому себе, что я могу справиться с ролью помещика. А самое главное, что возможно и сама моя жизнь. От этой мысли я никак не мог отделаться.

Пора было возвращаться и повернул в сторону деревни, которая была недалеко и к которой вела лесная дорога — обычная грунтовка, которые наверное во все времена одинаковые.

На дне небольшого овражка, не далеко от дороги, журчал ручей. Его вода оказалась кристально чистой и ледяной. Напившись, я даже поежился — зубы заломило от холода, но какая же она была вкусная, родниковая, живая вода.

Поднявшись из овражка я, присев на поваленное дерево, закрыл глаза и решил еще немного просто наслаждался тишиной. Только шум ручья, легкий шелест ветра в кронах да стрекотание кузнечиков…

Внезапно со стороны дороги донеслось конское ржание, а потом женский крик — пронзительный, испуганный. Затем какой-то рык — низкий, угрожающий. И выстрел!

Я бросился к сторону дороги, оставив лукошко с грибами у поваленного дерева.

Выскочив на дорогу, я увидел картину, от которой кровь застыла в жилах. Огромный бурый медведь стоял на задних лапах над упавшей с лошади женщиной. Лошадь на моих глазах исчезала в чаще леса.

Женщина лежала на земле, в руке у нее дымился маленький пистолет — явно она успела выстрелить, но медведь только разъярился еще больше.

Перед походом в лес, Степан с Пелагеей настаивали, чтобы я взял с собой ружье. В наших местах по их словам объявился какой-то агрессивный медведь и уже не раз с ним у людей бывали не очень приятные столкновения. Я над ними посмеялся, но два заряженных пистолета пришлось взять.

И вот я воочию вижу этого медведя и он может сейчас на моих глазах растерзать женщину.

Я выхватил один из пистолетов, взвел курок, прицелился и понял, какой же идиот.

Рассчитывать что выстрелом из пистолета можно убить огромного медведя, может только наивный глупый человек. Итогом моего «героизма» будет скорее всего очень быстрое убийство несчастной женщины, а затем мой забег от смертушки с большими шансами на проигрыш.

В и этот момент мне приходит в голову совершенно дикая идея. Я вспомнил Пушкина и его «Дубровского»!

Медведь был слишком разъярен и увлечен предстоящей расправой над врагом причинившим ему неприятности. Он опять заревел и сделал шан в сторону лежащей женщины. Я четко увидел, как она закрыла глаза и подняла руки, как бы закрываясь от врага.

Бросившись вперед, я успел достать второй пистолет, взвести и его курок, на какое-то мгновение опередить косолапого и поднырнув под его поднятую лапу и немного привстав на цыпочки вставить оба пистолета медведю в ухо и нажал на курок.

Невероятно, но один из пистолетов, при том тот который я достал первым, дал осечку!

Но второй не подвел. Медведь зашатался и издав просто душераздирающий, рвущий перепонки рык рухнул навзничь!

Если бы он упал вперед, то бренная жизнь дамы точно бы закончилась и возможно что и моя.

Но дамочка отделалась испугом, а мне падающий косолапый разорвал рукав сюртука и когтем зацепил руку. Боли я не почувствовал и своё ранение обнаружил не сразу.

Женщина похоже была не робкого десятка. Она сразу же попыталась подняться и достаточно спокойным голосом сказала:

— Спасибо… Я думала, все кончено.

— Вы ранены? — спросил я, протягивая ей руку.

— Кажется, подвернула ногу при падении, — поморщилась она. — Но это ерунда по сравнению с тем, что могло случиться. Вы меня буквально спасли!

Помогая ей встать, я внимательно разглядел её: дама лет двадцати пяти — очень красивую, с правильными чертами лица и пышными темными волосами, наполовину растрепавшимися от падения. Одета она была в элегантную английскую амазонку для верховой езды — дорогую и модную. Явно не местная крестьянка.