Счет явно пока начинал складываться в мою пользу.

— Вот так будет лучше. У нас здесь полагаю будет не официальный прием, а, — полковник неожиданно ухмыльнулся, — дружеское застолье. Я чувствую запахи, которые велят нам скорее за стол. Поговаривают, что вы, Александр Герогиевич, большой знаток французской кухни и можете удивить ею любого.

Похоже настал на сегодняшней момент мой звездный час. Гости расселись за столом, Софья Павловна естественно подле Сергея Андреевича, и я подал знак Пелагеи.

Полковник оказался большим говоруном, он неоднократно бывал в Париже и действительно был знатоком и ценителем французской кухни. Присутствие рядом прекрасной дамы, которая явно произвела на него впечатление, похоже делало его еще красноречивее и он пару раз своими кулинарными вопросами сумел меня немного озадачить.

Моё общее впечатление было, что полковнику понравилось всё. Особенно мои французские блюдо, но он также оценил и шашлык и поднял бокал за моих погибших братьев. Пил полковник действительно исключительно наливку от ключницы Пелагеи, сразу же сказав что согласен с оценкой напитков слышанных от уважаемого Алексея Васильевича.

Медвежатина тоже зашла, особенно полицейским нижним чинам. Они обедали немного в стороне и явно были в восторге от моего стола.

Никаких сомнений в окончательном вердикте полковника у меня уже не было, но все равно был какой-то интерес: озвучит ли он мне его в лоб.

Обед уже длился больше трех часов и по всему было видно, что полковник вот вот встанет из-за стола. Софья Павловна получила любезное приглашение продолжить своё путешествие в его карете и попросила разрешения удалиться, чтобы переодеться.

И в этот момент получилось так, что я с полковником остался как бы случайно наедине.

— Моя супруга очень вам благодарна, Алесандр Георгиевич, что вы вырвали её из рук этих негодяев. Они, воспользовавшись её женской слабостью, не только шантажировали, но и угрожали жизням всем членам нашей семьи. Даже маленьким детям, нашим сыну и дочери. Негодяи уже наказаны и думаю, что никогда даже память о них никого не потревожит.

Эти слова полковника были столь неожиданными, что я даже не сразу понял, о чем он говорит.

— Эта история очень пагубно отразилась на её здоровье и доктора посоветовали нам срочно отправиться на курорт в Баден-Баден. Моя жена уже заграницей. Она была вынуждена была даже оставить детей и очень сожалела, что не смогла лично вас поблагодарить. Но смею вас заверить, Александр Георгиевич, что мы всегда будем вам благодарны.

Полковник окончил говорить и немного отстранившись окинул меня взором. Затем как-то странно обвел рукой стол.

— Купец Самохватов на паях с вами желает открыть в Калуге ресторацию. Я вам сделаю протекцию и буду всем рекомендовать вашу кухню как истинно высокую французскую. Только вот господин купец будет смотреться как-то, — полковник скривился как человек неожиданно попробовавший горького вместо сладкого, — не очень.

Софья Павловна собираясь не долго и после нашей беседы полковник тут же уехал, увозя в карете свой приз.

Понятное дело, что дрожайшая супруга их высокоблагородия на иностранных водах будет поправлять подорванное здоровье очень и очень долго и возможно у неё вообще ничего не получится. А такой кавалер не может быть один и вакантное место похоже уже занято.

Полковник Чернов уезжал от помещика Нестерова в отличном настроении. Дурацкая «командировка» в Калугу подходила к концу.

Из достоверных источников из окружения Государя Императора Николая Павловича он знал, что со дня на день его позовут в Петербург. И хотя в столь желанной столице Российской империи он пробудет не долго, а возможно даже и всего дней, но его ожидает пост губернатора не в самой последней губернии и скоро его титуловать будут уже вашим превосходительством.

Кто бы мог подумать, что назначение на дурацкий пост в Калуге окажется действительно трамплином перед взлетом. Все таки отсутствие переаттестации в полицейское звание действительно означало внимание Государя, а не его равнодушие.

Мерзкая история, в которую его вляпала законная жена, в итоге имела такой блестящий и неожиданно удачный финал.

Когда Алексей Васильевич Боровитинов привез ему двух полуголых избитых людей, один из который еще несколько часов назад был управляющим его племянника, о котором дядя отзывался как о совершенно никчемнейшем представители славного дворянского рода, полковник испытал чувство отвратительного животного ужаса.

Этот человек оказался вором у своего управляющего и любовником его жены, с которым она собиралась бежать в Америку. Но это была половина беды.