— Я не могу. Я не прощу себе, если я вас потеряю. — задыхаясь, говорил он за несколько недель до родов.

А когда они начались, он сам повёз меня в больницу и был со мной в родовой, потому что не был предыдущие два раза. Потому что услышал, когда я просила давным-давно, чтобы он просто был рядом.

И когда раздался первый детский крик, я услышала самое искренние и честные слова.

— Ты мне Богом подарена и душой своей бессмертной клянусь, что я никогда тебя не предам ни действием, ни бездействием, ни помыслом. Богом клянусь. Устинья, я буду твоей стеной до конца дней. Я буду твоей защитой. Я буду твоей опорой. Я буду тем, кто несмотря на годы, несмотря на невзгоды, по-прежнему будет готов умереть за тебя, а не убить.

Адам. Два года спустя.

Артём Викторович Гаранин.

Именно его контакт я нашёл в телефоне Галины и чуть позже выяснил, что я ему очень сильно мешал своей активной, бурной деятельностью по скупке земель под различные торговые центры. А я не знал, какую цель он преследовал тем, что подсунул мне свою Галину. Хотя позже о личности самой Галины было выяснено, что она бывшая сотрудница Гаранина, у которой оказался маленький брат, на операцию которого она пыталась заработать. Гаранин денег дал, как только она со мной встретилась. Братишку она прооперировали. А дальше все пошло не по плану, потому что вместо сопливой херни из меня полезла вся дерьмина и тогда уже не было возможности как-либо манипулировать мной и все в этом духе. И да, признаюсь, если бы не было развода, я бы не прошляпил торги от правительства и Гаранину пришлось бы очень, очень трудно. Но дело спорилось очень быстро и поэтому успев в “последний вагон запрыгнуть”, уже из Польши я отправил Родиона на эти самые торги. С ним присутствовало несколько финдиректоров и плюсом старый знакомый из генпрокуратуры. Поэтому щелчок Гаранин по носу получил знатный, когда выиграв в торгах все-таки объект получил Родион. Но вернувшись в Россию после ада с матерью, в котором я находился на протяжении больше, чем месяца, я понял, что оставлять это так нельзя. Укрепил все слепые зоны, закрыл Устинью с семьёй в загородном доме. Как мне потом сказал генпрокурор, место я выбрал самое что ни наесть замечательное в плане безопасности для семьи. И мне это так понравилось, что потом я просто купил этот дом и земли.

Когда все было утрясено, когда Назар с Софией вернулись в Россию уже на руках держа маленького Кирюху— я понял, что Гаранин в принципе должен получить по заслугам.

У него было две страсти — гольф и охота. Вот на охоту я его и позвал. Только мы оказались в заповеднике — моя охрана оцепила периметр. А я ещё всю ночь, постреливая в воздух, гонял Гаранина по всем оврагам и буеракам. Только под утро найдя его замученного возле ручья, я тихо произнёс, присаживаясь на корточки.

— Надеюсь, ты понимаешь, за что тебя сейчас гоняли, как зайца? А также понимаешь, что стреляю я просто превосходно и, что в тебя не попал, говорит лишь только о моём великодушии?

— Да ты, больной! — Хрипел Гаранин, пытаясь уползти от меня.

Я наступил ему на щиколотку.

— Я заметил, у тебя жена молодая и дочурка маленькая. Если ты решил играть во взрослые игры— всегда убирай подальше самое ценное. А то кто его знает, вдруг у твоего партнёра по рингу нрав дерьмовый?!

Обратно его на базу я гнал так же. А после все-таки самолично встретился с его молодой супругой, которой не сказала ни слова. Я просто на протяжении всего обеда молча сидел и смотрел пристально ей в глаза. Она все поняла.

В семье все было суматошно.

В семье все было нестабильно. Мама после больницы, после операции едва ходила. Были вообще большие сомнения в том, что она встанет и сможет как-либо вести активную жизнь.

Устинья готовилась к родам.

Родион бедный носился туда-сюда.

Отец мой едва дыша, смотрел на мать.

Родители Устиньи, которые не понимали, что делать, почему их выдернули из привычного мира и как вообще теперь жить.

Ну и Назар с Софией— им так знатно прилетело, что когда они вернулись в Россию, разговоров о разводе практически не было. Я понимал Назара. Я понимал Софу, потому что все внимание было сосредоточено исключительно на Кирюхе. И да, когда все-таки София заикнулась про развод, я молча сделал то, что обещал. Но как-то так вышло, что в последний момент ситуация стала все сильнее угасать и поэтому до суда они не добрались. Но при этом при всем, из-за того, что Кирилл отнимал львиную часть времени— Назару пришлось пересматривать все свои планы и он в итоге вышел ко мне на удалёнку финаналитиком. Мне настолько понравилось, что у меня сын занимается этим вопросом, что в дальнейшем я планировал его оставить на должности финансиста, потому что раньше он делал заключение договоров и менеджерскую всю вот эту работу— явно ему не шло. Вот именно как финансист Назар был незаменимым

И даже в какой-то момент, когда я понимал, глядя на Устинью, что её тревожит неразрешённая ситуация со старшим сыном— я все-таки поговорил с Назаром.

— Почему ты мне не сказал?

— О чем? — Хрипло спросил сын.

— Обо всем. О бизнесе. О том, что ты пытаешься открыть свою компанию. О том, что тебе нужны инвесторы и все в этом духе. Зачем надо было подставляться так с семьёй?

Назар отвернулся от меня.

— Посмотри на меня. — Произнёс я сдавленно и нервно. — Назар, посмотри на меня.

Но Назар не хотел смотреть.

— То есть тебе было проще продать машину Софии, жить абы как, но зато все самому.

— Потому что я старший. — Сквозь зубы зло выдохнул Назар. — Потому что я старший. Я надежда, опора и все в этом духе. Понимаешь? И чтобы ходить просить у тебя помощи? Нет уж, увольте. Я не Родион.

— А что ты против Родиона имеешь?

Назар вскинул подбородок.

— Я не могу поступать как Родион. Не могу бегать, занимать деньги и все в этом духе. Я старший. Я гордость. А в итоге…

— А в итоге ты такой дурак. — Вздохнув, подошёл и обнял сына за плечи. — Я могу быть очень гордым за своего сына бессеребренника. А ещё я могу быть очень гордым за сына, который находится на своём месте, в нужное время и в нужном направлении. Зачем тебе какой-то бизнес, когда ты финансист от Бога. Забей. Забей на торговлю. Не твоё это. А вот то, что ты натворил у меня в отделе за все это время пока был на удалёнке— вот это магия! И вот этим я горжусь. Вот у меня сын как может. Не надо пытаться схватить все звезды с небосвода. Достаточно того, что ты одну свою звезду поймал.