— И что это такое? — спросил Солдатов.

— Он сказал, что черное дерево хорошо действует на здоровье, убирает головные боли, и если засунуть его в постель поглубже, то лечебный эффект в течении нескольких дней сказывается…

Горничная села на край постели — видимо, ноги совсем перестали ее держать.

— Простите, а можно мне воды, что-то плохо стало… — женщина всхлипнула, вытерла слезы краем фартука и зарыдала:

— Я же ничего плохого не сделала!

Солдатов подошел к столику, взял бутылку минералки и лежавшую рядом открывашку. Быстрым движением снял со стеклянной бутылки металлическую крышку. Налил воды в стакан и подал его плачущей горничной. Она, стуча зубами о стекло, сделала глоток, потом другой…

Пальцы вдруг разжались, стакан выпал из руки, остатки воды расплескались на фартук. Глаза женщины закатились и она рухнула навзничь на кровать.

Я схватил телефон со столика возле зеркала и заорал в трубку:

— Врачей в спальню Брежнева! Срочно!

Горничная, раскинувшись на кровати, задыхалась. Руки свело судорогой, скрюченные пальцы несколько секунд пытались разорвать воротник форменного платья, потом застыли — женщина потеряла сознание.

Солдатов попытался оказать ей первую помощь.

Вбежали врачи. В Завидово было отделение поликлиники, лучшие врачи, современная медицинская техника. Я заметил, что вместе с врачами в спальне Генсека появился высокий, смугловатый человек. Черные волосы разбавлены сильной проседью, щеточка усов над полными губами. В спортивном костюме, кедах и с чемоданом в руках.

— Фабиан! — я не поверил своим глазам, наконец-то узнав легендарного кубинского контрразведчика. — Вы здесь какими судьбами?

— Все после. Поможем женщине, — кубинец поставил чемодан на кровать и открыл его. Внутри обнаружилась целая лаборатория: склянки, пробирки, бутылочки, целый набор одноразовых шприцов уже наполненных лекарствами, но запакованных. В конце семидесятых одноразовые шприцы были пока еще большой редкостью в СССР.

Фабиан сорвал со шприца целлофановую упаковку, вонзил иглу в плечо горничной и быстро ввел содержимое. Секунда — и женщина смогла вдохнуть воздух. Она сразу успокоилась, пальцы расслабились, на лице выступил пот. Врач, державший руку на ее запястье, сказал:

— Пульс есть.

— Жить будет, — кубинец улыбнулся. — Дальше сами справитесь. Ввел антидот чуть ли не наугад, но, к счастью, сработал, как видите. Соображения по поводу яда имею, но пока не уверен, а потому не буду озвучивать. Пусть ваши эксперты сами установят.

Фабиан Эскаланте поднял с пола стакан, посмотрел на открытую бутылку минеральной. Дальше, сложив два и два, он плеснул немного воды в пробирку и добавил туда каплю какого-то раствора.

— Да, точно. Сильнейший яд животного происхождения, — он удовлетворенно кивнул. — По видимому, из группы батрахотоксинов.

— Михаил, передай минеральную воду на экспертизу, — поручил я Солдаточу. — И лучше бы изъять всю партию. Забирай из буфета все, что там найдешь. Привезешь лично и глаз не спускай.

— Не надо суетиться так, — остановил мой порыв Фабиан. — Эту я сам проверю. Остальная вода будет в порядке. Отравить всю партию — это очень сложно. Но самое главное в другом — если целью был Генсек, то злоумышленникам не выгодно травить всю воду, чтобы кто-то случайный умер раньше, чем их главная цель.

— Логично, — согласился я. — Михаил, распорядись, чтобы здесь привели все в порядок.

Тем временем сотрудники унесли на носилках медленно приходящую в себя женщину, врачи вышли вместе с ними.

— Пройдемте, поговорим в моем кабинете, — предложил я Фабиану. — Предполагаю, что разговор нам предстоит долгий и обстоятельный.

Мы вышли в коридор и прошли до кабинета. В кабинете Фабиан поставил, наконец, свой чемодан и сел в кресло. Я расположился в соседнем напротив.

— Хотел давно переговорить с вами, — произнес кубинец. Он достал сигару, медленно раскурил ее. Я молча поставил перед ним пепельницу. Не торопил, давая собраться с мыслями. В очередной раз пожалел, что не знаю языков: Фабиан Эскаланте думал на кубинском испанском, и его мысли для меня были такой абракадаброй, что я невольно включил блокировку. — Мы уже давно фиксируем усиление активности наших противников в Москве. Эта активность выливается в конкретные действия. Сколько уже покушений на Брежнева совершено за последнее время? А попытки убрать верных людей из окружения Леонида Ильича? И еще одновременная смерть двух ключевых фигур в области безопасности государства? Согласитесь, что любая спецслужба сделает соответствующие выводы. Мы были уверены, что на приеме в Завидово будет попытка покушения на Генерального секретаря или его гостей. Поэтому Фидель и не поехал, отправив вместо себя брата. А я с ним неофициально. И сюда тоже неофициально приехал. Мы честно пытались передать информацию по линии Первого главного управления, но информация блокируется где-то на самом верху. Тогда связались с нашим другом Николаем Леоновым и он посоветовал обратиться напрямую к вам, минуя бюрократические препоны.

Я достал из кармана африканскую фигурку, найденную под подушкой на кровати генсека. Положил ее на стол, рядом с пепельницей.

— Фабиан, об этом что-то можете сказать?

— Оберег, если сказать по-вашему, — Фабиан улыбнулся немного смущенно. — Научными терминами принцип действия объяснить не смогу, но точно знаю, что это работает. Уже неоднократно приходилось убеждаться. Почему, например, ваши космонавты, перед самым полетом останавливаются для… — он замолчал, вспоминая русское слово, — … для отлить! Примета, оберег на удачу. Как говорил ваш Сергей Павлович Королев, это не научно, но раз работает — пусть работает.