Я молчал. Что можно сказать в ответ на такие откровения?

— Слышу крик, — продолжил Леонид Ильич после паузы. — Подплыл ближе — это наш кок зовет. Оказалось, он как раз перед взрывом тоже вышел на палубу, помои выплеснуть. Вот мы вдвоем и остались живы. Вот так-то.

Дальше шли молча. Григорьев медленно ехал позади с выключенными фарами, за ним автомобили с выездной охраной.

На даче я спросил у Брежнева:

— Леонид Ильич, мне подняться с вами, помочь?

— Нет, Володя, сегодня день длинный был, и я просто хочу спать. Нет уже сил на разговоры. Даже ужинать, наверное, не буду. Так, кефиру выпью — и все. И ты иди, дома уже заждались.

Я не стал спорить, попрощался и пошел к своей машине. Посмотрел на часы — восемь вечера. Точнее — двадцать часов пятнадцать минут.

Расположившись поудобнее на заднем сиденье, я коротко распорядился:

— Домой.

Николай кивнул молча, завел мотор. Ничего не говорил, научен уже, только изредка поглядывал на меня в зеркало заднего вида.

«Какой-то Владимир Тимофеевич усталый», — думал он, бросая на меня сочувственные взгляды.

— У меня бутерброд есть, — предложил он вдруг. — Не ужинали, небось? Так пока едем, перекусить можно.

— Спасибо, Коля, но не буду аппетит портить. Дома поем. — я немного помолчал и добавил:

— Завтра в Завидово поедем. Надолго, дня на четыре, не меньше. Так что в Москву вернемся только седьмого утром, вместе с Леонидом Ильичем. И сразу я на Красную площадь, на парад, а ты будь в Кремле.

До города больше ничего не сказал. Видел, что Николаю хочется поговорить, но у меня совсем не было настроения. У подъезда попрощался с водителем, добежал до дверей, быстро вошел в подъезд. Вчерашняя консьержка сменилась, на посту за столом сидел мужчина — пожилой, но по выправке видно, что бывший военный. Уже лучше, чем вчерашняя сонная бабушка.

Дома меня не ждали. Девочки бегали по квартире в пижамах, готовясь ко сну. Светлана смотрела телевизор. На кухне гремела посудой Лидочка.

— Папа! А мы тебя уже и не ждали домой сегодня, — удивилась Таня.

Светлана выскочила из зала, забыв выключить телевизор.

— Володя! — она повисла у меня на шее. — Как хорошо, что рано пришел!

Я обнял жену, аккуратно отстранил от себя и сказал:

— Подожди, разденусь сначала. Что там у нас на ужин? Голоден, как волк. Да что там волк — как стая волков голодный.

— А у нас сегодня тортик есть! — похвалилась младшая. — Лидочка испекла, а мы помогали, вот!

— Помощницы, — Светлана рассмеялась. — Всю кухню уделали пока крем взбивали.

— А меня Лидочка научила розочки делать, вот! — снова похвалилась дочка.

— Беги, Леночка, помогай маме и Лиде собрать ужин, а я пока умоюсь, переоденусь и оценю твои розы, — подтолкнул младшую к кухне.

Прошел в спальню, по пути заглянув в гостиную. По телевизору шла программа «Время». Сегодняшнее заседание в записи. Выключил, по второму разу смотреть на все это действо совершенно не хотелось.

Переоделся, с удовольствием натянув трико и футболку. В ванной вымыл руки с мылом, умылся, посмотрел на себя в зеркало. Что-то я и правда выгляжу уставшим. Сейчас поесть — и спать. Завтра встать пораньше, побриться — щетина к вечеру отрастает так, что будто и не брился с утра. Все-таки блондинам проще с бритьем. У них не так заметна легкая небритость.

На кухне меня ждал великолепный ужин. Над тарелкой макарон по-флотски вился ароматный парок. Салатик, видимо, только что настрогали — овощи пока не заправлены.

— Владимир Тимофеевич, вам салат со сметаной сделать или с растительным маслом? — спросила Лида.

— Давай лучше с растительным маслом, — я сел, пододвинул тарелку и… Боже, неужели обычные макароны с фаршем бывают такими вкусными? Или все дело в том, что я голоден?

— Ты сегодня у нас ночуешь? — спросил домработницу. — А то ведь уже поздно домой ехать.

— Да, у вас. С тортом долго возились, решили, что сегодня останусь.

— Папа, ты торт, торт попробуй! — Леночка от нетерпения подпрыгивала на одной ножке.

— Да, дочка, попробую обязательно. Но ведь не вместе с макаронами…

Я управился с макаронами и салатом. Поблагодарив. принял от Светы большую кружку чая и подцепил десертной ложкой кривоватую розу с куска торта.

— М-ммм… Вкуснотища! — демонстративно похвалил работу Леночки. Младшая на это аж в ладоши захлопала от радости.

Я не большой любитель сладкого, а розочка была такая сладкая, что скулы сводило. Потому поспешил запить ее большим глотком чая. Но мук своих не выдал, разумеется — пусть дочка радуется.