Шрифт:
– Моя бабушка когда-то назвала это стихотворение глупым, – вспомнилось Франу.
– Почему это? – удивилась его жена.
– Сказала, звезды думать не умеют. И нечего забивать себе голову глупостями. – Ференц вдруг рассмеялся. – У меня очень рассудительная бабушка.
– Я бы хотела с ней познакомиться. Может быть, навестим ее?
– Пока не получится. Слишком все неспокойно в столице. Может быть, к осени.
А ведь осенью будет уже год, как они женаты. Так быстро… Жаль только, что бессмысленно.
– Теперь расскажите мне, что читаете вы, – попросил Ференц, чтобы прервать затянувшееся молчание.
– Как и все девушки. – Настал черед Тильды краснеть. – Романы о любви. Ваша матушка мне недавно подарила один, он чудесный. Правда, мне не очень легко читать на лиммерском, говорить проще.
– Наверное, непросто привыкнуть к чужой культуре?
– Да, немного, – согласилась Тильда. – Но я привыкаю. Уже ловлю себя на том, что и думаю на лиммерском.
– Занятно. Кстати, здесь, в Монтери, очень хорошая библиотека. Здесь есть книги на разных языках, мой отец их собирал.
– Он любил литературу?
– Нет. Но делал это в угоду матушке, она любит читать. А Алекс вообще обожает. В детстве для него было худшим наказанием, если отец закрывал доступ в библиотеку.
– А для вас?
– Для меня… – Ференц задумался. – Когда меня оставляли в комнате и запрещали ее покидать. Я был очень подвижным ребенком и не мог долго сидеть на месте. Или задавали много уроков – это тоже требовало усидчивости, которой у меня не было. Поэтому когда я сказал отцу, что хочу обучаться в военной академии, он был только рад и дал разрешение.
– Вы обучались в военной академии?
– Да. Из-за войны не смог закончить обучение как положено. Так, по верхам… Но три курса отучился как надо. Жаль, что это время быстро пролетело. Мне нравилось там. Как ни странно, в закрытом пространстве я ощущал себя свободным. Со всей этой муштрой… Теперь там все изменилось.
– А я никогда не покидала дворец, – призналась Тильда. – Жила очень уединенно. Только ближний круг, каждый день одни и те же лица. Моя матушка очень строгая женщина, она воспитывалась при монастыре, и ей казалось, что мы с братом все время ведем себя не так, как полагается принцу и принцессе.Но Тео хотя бы мальчик, наследник. А я… Я должна быть тише воды. Брат поддерживал меня, круг друзей у нас был общим, и это тоже не нравилось матери. Она ругала его, затем меня. Требовала послушания. Это было невесело.
– Представляю, – хмыкнул Ференц. Оказывается, и с Тильдой можно нормально разговаривать. Надо же!
– Ваше величество! – На дорожке появился слуга. – Ваше величество, прошу простить, но советники собрались и ждут вас.
– Я скоро буду, – отмахнулся Фран. – Идемте, я провожу вас, Тильда.
И они медленно пошли обратно к особняку. Теперь оба молчали, будто исчерпали весь запас слов на ближайшие дни.
– Увидимся за обедом? – спросила королева.
– Да, если совещание не затянется до ночи. Благодарю за прогулку.
Фран коснулся губами ее руки и оставил на пороге отведенных покоев, а сам поспешил в зал совета. Да, непросто будет построить мостик доверия с собственной женой, но в сердце все еще горела глупая надежда: а вдруг получится?
ГЛАВА 8
После встречи с Лорис Арт чувствовал себя в замешательстве. Нет, у него давно не осталось к ней чувств, и все же их столкновение взбудоражило память о прошлом, заставило окунуться в те дни, когда он был юн, беспечен и полон надежд. Илонд изменил его. Того Артура, который был влюблен и счастлив, больше не осталось, а этому, новому, было больно вспоминать прошлое. Арт ощущал себя потерянным. И что с этим делать, он не знал.
И все-таки сейчас все было намного понятнее, чем когда он только вернулся из Илонда. Он во многом разобрался. Понял, почему его вдруг объявили преступником. И пусть у него еще остались вопросы, они были в основном адресованы Франу, а тот отвечать не желал. Хотя, картина была ясна: обвинение в заговоре. Настоящем или нет, не в этом суть.
И с чувствами к Тильде Арт определился. Понадобилось время, чтобы понять главное: там, в Илонде, Артур искал хоть какую-то опору. Его симпатия к принцессе стала такой опорой, позволила не пойти ко дну. И все же это была лишь симпатия. А с Тильдой он об этом так и не поговорил. А еще Артур понял, что Ференц действительно любит свою жену. Между ними и так все сложно, и Арт не хотел, чтобы стало сложнее.
С этими мыслями он направился к Холдену. Арт не знал, какой прием его может ожидать, но все же был рад встрече со старым товарищем.
Холден обосновался в небольшом домике у самой реки. Здесь все дышало уютом: аккуратный дом, резные перила на крылечке, ряды еще не высоких молодых деревьев вокруг. Арт позвонил в колокольчик у калитки, и из-за дома вылетела звонкоголосая собачонка.
– Кто там, Конфетка? – раздался девичий голос, и хорошенькая хозяйка дома вышла на пороге.
– Здравствуйте, тея, – обратился к ней Артур. – Здесь живет Мик Холден?