Компания, куда устроился, называлась Goldman Sachs.

Да, да, именно тот самый Goldman Sachs, что, не моргнув глазом, раздавал своим верхушкам мешки денег в виде бонусов, будто в мире не случилось никакого кризиса. Им было плевать на газеты, на телевидение, на то, что о них думает публика. Всё это — суета для бедных.

В кулуарах их называли чуть ли не дьяволом в дорогом костюме — одним из главных виновников финансового обвала. Но я-то видел другое: машину, которая продолжала работать, когда вокруг всё рушилось, и делала это с хищной грацией.

И вот тогда, наконец почувствовал, что попал в нужное место. Словно всю жизнь плыл впотьмах, а тут вышел на палубу огромного лайнера, который идёт против шторма, и понял — тут тепло, сухо и надёжно.

Вот тогда-то жизнь и начала становиться по-настоящему интересной.

Чем же занимается Goldman Sachs?

Большинство людей думают: "Ну, это, наверное, контора, которая торгует ценными бумагами". Кто-то уточняет: "Они ведь выпускают акции и облигации, гоняют их по бирже, да?

Нет. Всё это — мимо.

Goldman — это не брокерская лавочка, а инвестиционный банк. Проще говоря, это банк не для бабушки с сберкнижкой, а для корпораций, фондов и крупных инвесторов.

И вот тут у людей начинается ступор:

— А чем, простите, занимается банк, которому нельзя просто прийти и положить на счёт пару тысяч?

Ответ в двух словах не дашь. Тут всё хитрее. Наши клиенты не приходят к нам с мешками наличных, как в обычный банк. Они приходят с идеями, планами, проектами — и, главное, с деньгами, которые нужно пустить в дело так, чтобы они приумножились.

В любом случае…. Когда только пришёл в **Goldman Sachs**, понятия не имел, чем эта махина вообще занимается.

Честно говоря, даже после десятинедельной стажировки — пусто в голове. Полгода работы — и всё так же. Ноль.

Как так? Как можно полгода работать в компании и не понимать, чем она живёт?

Очень просто. Потому что не был в прямом смысле человеком — а был рабом.

Представьте себе галеру — древний корабль, в чреве которого, в тёмном, душном трюме, сидят рабы и гребут. Они не видят ни горизонта, ни капитана, ни того, что за груз наверху. Они просто тянут весло день за днём, ночь за ночью, в запахе пота и смолы, под ритм барабана, пока руки не перестают их слушаться.

Я был одним из таких рабов. Только моё весло называлось Excel.

В инвестиционных банках есть целая каста "гребцов Excel" — людей, которые с восьми утра до четырёх утра следующего дня штампуют одну таблицу за другой.

Десятки графиков, расчётов, сводок. Клиент смотрит на этот шедевр пять секунд, иногда меньше, кивает и… выбрасывает в корзину. И это нормально — ведь всегда найдутся новые гребцы, готовые налепить свежие таблицы.

Я был выбран в этот стройный ряд безымянных гребцов. Так и сделал первый шаг на Уолл-стрит. Смешно, не правда ли?

Зато по документам значился ажно "аналитиком". Звучит гордо, правда? На деле — всё то же весло на галере.

И с первых же дней понял: у меня впереди испытание.

В инвестиционных банках каждый аналитик подписывает двухлетний контракт. По его истечении лишь горстка счастливчиков получает повышение и возможность подняться наверх, на палубу, к "команде".

Но и там расслабляться нельзя. На палубе начинается совсем другая война — под ковром, с улыбками на лицах и ножами в руках. Мир, где выживает сильнейший, а десять процентов худших безжалостно вышвыривают за борт.

Только те, кто выдержат эту мясорубку, могут рассчитывать на повышение — до вице-президента, управляющего директора или, в редчайших случаях, до руководителя всего направления.

Для русского выжить здесь особенно трудно.

Это не открытый нацизм, нет — просто тихая, липкая предвзятость, которую никто не признаёт, но все чувствуют. Так что корни моей помощи родной армии росли ещё оттуда.

Каждый раз, стоило им увидеть орусые волосы и голцбые глаза, начинался один и тот же спектакль.

— Квант? Ай-тишник? — прищуривались они, словно угадывали моё предназначение по цвету прядей.

Для среднестатистического американца русский — это инженер, математик, учёный или компьютерный гений. Да, мол, с цифрами он на "ты", но вот упорства, лидерских задатков и врождённой жилки авантюриста у него нет.

А значит, и поручать таким серьёзные проекты не стоит. Слишком уж они тихие, покладистые.

А если тебе не дают слова — у тебя нет шансов подняться.

Вот почему среди новичков русских хватает, а вот среди руководителей — ни одного.