Хейзел помахала ему, когда он подошел:

— Привет.

— Привет.

Очень гладкое начало разговора. Он хорошо разбирается в женщинах, так ведь?

— Ты знаком с моим отцом.

— Ноа, как ты? Как бизнес? — мэр Келли улыбнулся, вручая малышу сахарную вату размером с голову самого ребенка.

— Все хорошо.

— Славно, славно. — Мэр не переставал вращать бумажные палочки с ватой. — Я давно хотел с тобой поговорить…

— Он пришел не для того, чтобы обсуждать дела.

— Точно, да. Прошу прощения.

— Ты знаком с Фрэнком? — спросила Хейзел, опустив ладонь на руку мужчины. — Он мне как отец.

Фрэнк робко улыбнулся Ноа:

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

Ноа хотел пожать Фрэнку руку, но мэр Келли уже вручил ему огромный голубой шар сахарной ваты.

— Развлекайтесь, ребята!

Неужели мэр только что тоже ему подмигнул?

— Идем, — Хейзел потянула Ноа за руку прочь от лотка, пока он не успел на этом зациклиться. — Ты не обязан это есть, — сказала она, когда они отошли подальше от киоска ее отца.

— Почему бы мне это не съесть?

Хейзел наморщила нос:

— Потому что это гадость.

— Гадость?! Что?

У нее вырвался тихий смешок.

— Это же просто воздух со вкусом сахара.

— А почему ты решила, что я не хочу сахарного воздуха? И вообще, я бы хотел, чтобы весь воздух был со вкусом сахара. Было бы потрясно.

— И липко.

Ноа пожал плечами:

— Пожалуй.

Он отпустил руку Хейзел, чтобы оторвать кусочек сахарной ваты. Она растаяла, едва коснувшись языка, и окутала все сладостью. Он слизал липкий след с пальцев и мог поклясться, что Хейзел наблюдала за ним, а потом отвела взгляд.

— Итак, с чего хочешь начать?

— Так… — Ноа многозначительно посмотрел на чертово колесо.

— Нет. Я пока не готова.

— Ладно, не вопрос. — Он огляделся: — Может, сыграем в парочку игр?

Хейзел кивнула:

— Это я могу.

— Отлично.

Ноа оторвал еще немного сахарной ваты, но, прежде чем успел отправить ее в рот, Хейзел взяла его под руку и перенаправила сладость в свой. Ее губы коснулись его пальцев, и он чуть не выронил чертову вату.

Она издала тихий вздох:

— Может, все не так и плохо, как мне казалось.

Она пошла вперед, вынуждая его шагать следом, чтобы не потеряться в толпе.

Кто эта Хейзел Келли и что ему с ней делать?

Ноа отмел список идей, тут же пришедших ему в голову, начиная с того, чтобы снова накормить ее сахарной ватой, и заканчивая тем, чтобы она оказалась голой в его постели. Это семейное мероприятие. Такие мысли нужно прогонять вместе с другими — о пышных бедрах Хейзел, ее голых плечах и о коже, от которой он будто не мог оторвать взгляда.

Хейзел оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что он идет за ней, и ее губы тронула озорная улыбка.

Если она продолжит так на него смотреть, он больше не сможет отвечать за ход своих мыслей. Эта Хейзел Келли — просто источник неприятностей.

А Ноа любил неприятности.

Обычно Хейзел сторонилась карнавала, как чумы, поэтому не была здесь уже много лет. Наверное, со времен старшей школы. На самом деле она была почти уверена: ее бросало в холодный пот при взгляде на чертово колесо именно потому, что однажды они с Энни на целый час застряли наверху во время грозы и она была тогда убеждена, что так и умрет нецелованной.

Энни предложила помочь с этим вопросом, но ведь это совсем не то же самое, что поцелуй с Хитом Райаном, в которого Хейзел тогда была ужасно, безответно влюблена. Поэтому она вежливо отказалась, и они так и сидели, прижавшись друг к другу и вскрикивая от каждого раската грома вдалеке.

К тому времени, как приехали спасатели, они с Энни промокли и страшно перепугались. А Хейзел больше никогда не ходила в парк аттракционов и не каталась на чертовом колесе. Но на самом деле она не ходила на карнавал вовсе не из-за того травмирующего случая.

Просто считала, что ей здесь не нравится.

Слишком жарко.

Слишком людно.

Слишком шумно, суматошно, безумно и…

Хейзел так и не смогла вспомнить другие причины, потому что Ноа решил заняться призовым метанием колец и одарил ее дерзкой улыбкой, будто всерьез был настроен выиграть для нее мягкую игрушку. И поскольку Хейзел была зрелой, взрослой женщиной, такая перспектива ее совсем не радовала.

Она взяла его сладкую вату и отправила в рот еще кусочек. Сахар быстро попал в кровь, и, видимо, именно поэтому ее желудок вытворял всякие странности, пока она наблюдала, как Ноа по одному бросал три желтых кольца на деревянные колышки. И каждый раз промахивался.