— Других предложений нет, — спокойно сказал он. — Возможно, в другой раз.

Аукционист громко ударил в колокол.

— Продано князю Василию из Поселения Волот!

Я спас свою первую группу, но не выказал никакой радости. Главное сейчас — не выдать себя, не сорваться. Эти уроды должны видеть во мне такого же хладнокровного торгаша, как они сами.

Мы все хладнокровно стояли, пока кентавры стаскивали лешаков с платформы и грубо вели их обратно к своей повозке. Расчет будет произведен позже.

— Клетки для ваших покупок не нужны? — крикнул мне Гаврила, пока готовили следующий лот.

— Слишком хороши для них, — небрежно бросил в ответ. — Предпочитаю, чтобы они шли пешком. Ноги у них для этого, кажется, есть.

— Это точно, — рассмеялся он. И смех у него был такой сердечный, теплый — вот что бесило больше всего.

Он искренне наслаждался происходящим.

— Осталось всего три продавца, — сказала Лара с тревогой в голосе. — Мы потратили пять тысяч золотых, значит, у нас осталось… чуть больше шестнадцати тысяч. Как далеко мы с этим зайдем?

— Лара, когда это я говорил, что у меня нет плана? — я уверенно посмотрел ей в глаза. — Руда сама себя не добудет, а золото не потратит. Поэтому расслабься, у нас все под контролем.

— Князь Хряк из Гоблинова Лога, — продолжил аукционист. — Прошу представить товар.

Гоблины отперли большую повозку, выведя из неё группу существ ростом около метра. С маленькими тельцами и огромными ступнями, они едва ли походили на людей.

По толпе пронёсся оживлённый гул.

— Одиннадцать пойманных землероек. Пойманы поодиночке, содержались в хороших условиях.

Кузьма наклонился ко мне.

— Отлично подходят для земледелия. Владыка Незмир владел целым племенем таких на землях, которые теперь наши. Их очень трудно достать.

Землеройки и впрямь отличались от остальных рабов. Больше похожие на животных, чем на людей, они не разговаривали, а рычали друг на друга, мечась по загону. Кажется, они даже не понимали, что происходит.

Это напоминало не работорговлю, а продажу скота.

Кентавры слева от меня тут же зашептались. Переглянулись и Горцы. Даже Гаврила что-то шепнул Лютому.

Я решил в этот раз остаться в стороне, и, о чудо, быстро разгорелась война ставок.

Гаврила и Горцы остались последними участниками после того, как кентавры выбыли. Нервы Горцев окончательно сдали, когда Гаврила сделал последнюю ставку в четырнадцать тысяч золотых за всех одиннадцать.

Это было больше половины моих золотых запасов, а он даже бровью не повел. Он был слишком занят, вычищая грязь из-под ногтей, пока гоблины загоняли землероек обратно в клетки. Закончив, они тихо что-то обсудили.

— Еще лоты, князь Хряк?

Предводитель гоблинов закончил обсуждение со своими спутниками, затем кивнул аукционисту.

Один из гоблинов-охранников подошел к меньшей из двух клеток-повозок и отпер ее.

— Вылезай, гуслярша.

Двое гоблинов выволокли женщину из повозки и толкнули на опущенную платформу. Она споткнулась о край и неуклюже упала, вызвав смех у собравшихся племён.

Женщина поднялась. Передо мной стоял человек — девушка, лет на несколько старше меня, с растрепанными светлыми волосами до плеч и грязным лицом. На ней было нечто похожее на приличный наряд, если не считать дыр и пятен: рваные черные штаны, босые ноги, грязная рубаха с закатанными рукавами под рваным жилетом. Невысокая и хрупкая.

Своим дерзким взглядом она неуловимо напоминала Лизу.

Я бы посочувствовал ей, но, казалось, она не принимала происходящее всерьез. Скорее, считала всё это шуткой.

Она, пошатываясь, встала.

— Что это? Какую песню вам сыграть? Заказывайте любую.

— А ну-ка, исполни «Заткнись и стой смирно», — рявкнул Хряк, и его соплеменники за спиной заржали.

— Информация о лоте? — вмешался аукционист.

— Горластая. На гуслях играет прилично. Всё.

— Начальная ставка?

— Пятьдесят золотых.

Гуслярша фыркнула.

— Пятьдесят? И это всё, чего я стою?

— Ладно, — буркнул Хряк. — Сорок.

Я поднял руку.

— Продано. Похоже, та еще заноза, но я ее беру. Будет кому развлекать моих людей.

Аукционист ударил в колокол. Торги окончены. *Еще одна душа вырвана из лап этих… коммерсантов. Мелочь, а приятно.*

— Сорок золотых? — Гуслярша в шоке перевела взгляд с меня на гоблинов, возвращавшихся к её клетке. — И это всё?

— Интересно, мудрая ли это была покупка, — прошептала Забава.