Пока он пытался продавить его вниз, издавая звериный рык, я провернул кинжал в левой руке и вонзил его вверх, прямо в солнечное сплетение.

Хватка хозяина Лютозверя на мече на мгновение ослабла. Он посмотрел вниз на кинжал, торчащий из центра его туловища, затем взглянул на меня. Изо рта у него вырвался сгусток крови.

Его лицо стало еще более разъяренным. Этот противник оказался крепче, чем думал. Ярость придавала ему сил, но ярость — плохой советчик в бою.

Собрав последние силы, он продолжал обеими руками давить на клинок, направляя его на меня. Я напряг руку и оттолкнул свой меч в сторону, он выпал из моей хватки, а вместе с ним и оружие нападавшего.

Поднял свободную руку и схватил его за шею, проворачивая клинок в его животе. Огромные руки наемника потянулись к моей шее. Он все еще намеревался сопротивляться.

Все это прекратилось в тот момент, когда я протащил клинок вверх между его ребер. Его хватка на мне наконец ослабла, и я вытащил кинжал.

Его тело тяжело рухнуло на землю, поднимая облачко пыли. Не теряя ни секунды, я бросился к своему мечу, валявшемуся неподалеку. Враг было повержен, но расслабляться было рано.

Схватив оружие, повернулся к своим спутникам. Воины одерживали верх над наемниками и готовились их прикончить. Но не Богдан.

Главарь наемников и он парировали удары друг друга: топор Богдана ударил по его мечу, но враг отразил удар и сильно ударил Богдана ногой в колено.

Богдан рухнул на землю, отчаянно взмахнув своим огромным топором, но главарь наемников ударил его по руке ногой, и оружие вылетело у него из рук.

Все произошло за секунды. Главарь наемников издал прерывистый, самодовольный смешок и двинулся, чтобы поднять меч.

— НЕТ!

Время, казалось, замедлило свой бег. Видя, как Богдан в опасности, я оттолкнулся от земли, вкладывая в рывок всю оставшуюся ярость и отчаяние. Главарь наемников, уже предвкушавший победу над моим другом, не успел среагировать. Мой меч, верный спутник, вонзился ему в спину между лопаток с глухим, тошнотворным звуком.

Наемник замер. Его меч, уже занесенный для удара по Богдану, так и остался поднятым над головой.

Его хватка ослабла, и оружие выскользнуло из рук, глухо ударившись о траву.

Я схватил его за волосы сзади, стиснув зубы и вонзая клинок глубже сквозь его позвоночник и наружу спереди, прежде чем приблизиться к его уху.

— Не связывайся с Поселением Волоты, — прорычал я сквозь стиснутые зубы.

Затем резко выдернул меч, и он упал на колени.

Кровь хлынула из раны, заливая землю. Я мог бы оставить его умирать так, медленно и мучительно, но гнев во мне был слишком силен. Этот наемник посмел угрожать моим людям, моей земле. Такое не прощают.

Я поднял высоко меч и с резким выдохом опустил.

Голова главаря упала на землю, а спустя секунду и его тело, забрызгав траву темной кровью. Воздух мгновенно наполнился густым и солоноватым запахом с примесью металла. Я тяжело дышал, пытаясь унять дрожь в руках, прошедшую по телу после схватки.

С нашими четырьмя врагами наконец было покончено…

Я оглядел союзников — все стояли, тяжело дыша, одежда перепачкана кровью. Победа была за нами, но рано было расслабляться. Последние наемники пали, и бой завершилась нашим успехом.

Вот только со стороны южных ворот все еще доносился лязг мечей и яростные крики. Плохо.

Не теряя ни секунды, мы вчетвером рванули на юг. Ноги сами несли нас вперед.

Лара защищала входную дверь дома, откуда доносился целый клубок тревожных звуков, среди которых громче всего были крики рожающей Росьяны. Дерьмо…

Мы промчались мимо дерева и выжимая из себя максимум летели к южным воротам, где несколько фигур бились в яростной схватке.

Успели! Лара остановилась и пустила стрелу, а я, Богдан и парни ринулись в бой. Месиво из крови и криков. Ворвался в гущу, кромсая врагов без разбора.

Каждый мой боец стоил десятка этих псов. Ведь за нашими спинами были не деньги, а дома, жёны, дети и надежда на светлое будущее… Нет никого страшнее в битве, чем бывшие рабы. что сражаются за свою свободу.

Враги падали один за другим. Я не чувствовал усталости, только желание закончить этот бой как можно скорее.

Впереди замаячил последний. Он яростно отмахивался двуручником, превратившись в смертельную мельницу. Не подобраться.

И тут Иляна и Лара, издалека обрушили на него потоки льда и стрел. Половина выстрелов прошли мимо, или были неведомым образом отбиты клинком… но этой твари до Геральда, как черепахе до макаки. От холода он замедлился, пятая стрела вонзилась в грудь а дальше мы накинулись на него с диким кличем!

Его тело стремительно слабело, скорость махов упала…

Пошатываясь, я двинулся к нему, размахнулся мечом по горизонтали и полоснул противника по торсу, вспарывая плоть.

Он застонал. Рухнул на колени.

— Последний, — выдохнул, чувствуя, как стучит кровь в висках. — Вот что бывает, когда угрожаешь моим людям. Получай, ублюдок.

Перехватил меч, и одним замахов снёс дурную голову. Казнь… И так будет с каждым! Опустил меч, глядя как заваливается обезглавленное тело последнего врага…