– Так, - я спешно подняла глаза к потолку, чтобы навсегда забыть, как по раздетости cравнялась с Хельгой.
– Мне крайне необходима фуфайка. Не хочу простыть.

– Чего нет,того нет, - Николас быстро зашел в другую комнату и моментально вернулся, словно боялся оставлять двух девушек наедине.
– Зато мoгу предложить тебе это, – меня наградили безрукавкой. – Как раз за нижнюю рубашку сойдет.

Пока я, снова закрывшись на складе , переодевалась, Ник что-то тихонько выговаривал Хельге. И как я не прислушивалась, ничего толком не разобрала. Но, судя по недовольным восклицаниям дамочки, он вовсе не благодарил ее за пирожки.

Увы, разбор полетов ищейка успел провести без меня. Я уже застала уходящую Хельгу. Она, стоя в дверях, обернулась и сделала жест «я слежу за тобой», а я состроила вид, будто впечатлилась. В общем, мы друг друга поняли.

– Пошли к Гаю, - как-то недовольно приказал Николас. Видимо, к консенсусу с Хельгой они не пришли. Но корзины с пирожками вроде видно нигде не было.

Есть подозрение, что еще немного – и Хельге можно будет выдать орден за упорство и упрямство в достижении цели. Уже любая дурочка за такой период времени догадалась бы о неправильности подхода с откармливанием. Но Хельга настойчиво продолжала доказывать,что она у нас дурочка не любая, а самая главная.

– Муж Ирмы?
– спросила я, стоя перед домом четы Клавье.
– Бедняга.

Нет, сама Ирма девять лет назад была девушкой, ладно, рукастой и нескандальной, а вот ее маменька – это отдельная тема. По ее крикам можно было проверять время, отлично заменяла часы с кукушкой.

Ищейка только неприязненно поморщился.

Дом выглядел пустым. Но исправно подергав дверь, Николас решил еще и в окна заглянуть.

– А нет их, - раздался скрипучий голос через дорогу. Баба Жура была на страже сплетен, своей малины, побеги которой спускались по забору со стороны улицы,и просто прохожих.
– Гай как со смены пришел,так Ульфа его погнала в Крапивники, что в другой стороне от Путеева. Там то ли свадьба,то ли похороны – один шут все дракой закончится. Вот парень и запряг телегу, погрузил их с Ирмой и печальный поехал. А кто с Ульфой спорить будет?

Ник оценивающим взглядом ещё раз прошелся по закрытой двери и решил попытать удачу с добровольным информатором. Точнее, баба Жура готова была стать им насильно, не зависимо от нашего желания. Втюхать показания,так сказать.

– А вы случаем не видели, Гай со смены один пришел или привел кого?

– К Ульфе-то? – сухой смешок старушки намекнул, что шутка ей понравилась.
– Вот ты к ней в гости пойдешь,колдун?

– Да ни в жизнь, - вздрогнул ищейка.

– Вот-вот, - баба Жура покивала головой.
– Но я слышала, как он сказал Ирме, что премию получил и купит ей бусы. А Ульфа еще истерику закатила, мол, ей за старания ничего не перепадает , а она пчелкой целый день по дому кружит. Только врет все Ульфа. Она разве что дочь подгонять умеет. Но ничего, Гаю еще немного подкопить осталось,и он жену в город увезет подальше от мамаши.

– Интересно, - покивал своим мысля Николас, - а с чего вы про это вспомнили?

– Так соврал Гай. Не бывает у них премий. Я-то знаю, мой сынoк в санатории много лет работает. Поваром.

– Постой-ка пока здесь, - приказал мне Ник,доставая переговорник. – Заодно с бабой Журой друг за другом присмотрите.

Мы со старушкой подозрительно переглянулись. Она, непривыкшая быть объектом наблюдения, недовольно поджала губы. Не каждый потерпит конкурента рядом. А я раздраженно цыкнула на наглого командира. И я бы непременно ослушалась , если бы не было так интересно, что же он задумал.

Далеко ищейка отходить не стал, всего-то завернул за угол невысокого забора. Его макушку было отлично видно.

– Деточка, – сладким голосом проворковала баба Жура, - а хочешь, я тебе свои огурчики покажу? Они вон там у меня растут, - и дрожащая от нетерпения рука указала на грядку как раз поблизoсти от наивного Николаса. Нужнo было километра на три отбегать, и то не факт, что от ушлой старушки скрылся бы.

– Конечно, - я ответила с не менее сладкой улыбкой, - так хочу посмотреть на oгурцы. Никогда не видела.

И мы пошли: тихо, скрытно, незаметно. Причем от меня шума было куда больше. К бабе Журе вот прямо возникали вопросы,так профессионально она изображала разведчика.

– …И дай запрос по вокзалам, – отдавал распоряжения Ник, не подозревая, что у разговора имеются два свидетеля.
– И в компании, которые предоставляют самоходки в наем. Дамиан Охт, может,и человек множества талантов, но летать он определенно не умеет.
– То есть ищейка уверен, будто босс жив, а всем сказал, что дело пока расследуется о смерти? Ух какой провокатор. – Свидетельницу я держу под личным контролем.
– А точнее, свидетельница держит тебя в зоне видимости и слышимости.
– Кстати, Эд, можешь незаметно посмотреть информацию лично для меня по следующим людям…

– Ква! – резко выпрыгнула из-под широкого листа жаба, недовольная нашим подслушиванием конфиденциального разговора.

Баба Жура опять продемонстрировала первоклассное владение собой, а вот я отшатнулась от неожиданности. Ник медленно повернулся, спешно выключая переговорник, но было уже поздно – я услышала. Только пока не определилась, как относиться к тому, что ищейка узнавал про моих бывших женихов.

– И что это мы тут делаем?
– обманчиво мягко поинтересовался Ник.

Он возвышался над забором на добрые полголовы , поэтому отлично мог смотреть на нас укоряюще. Только вот у бабы Журы такое понятие, как совесть, умерло естественной смертью лет двадцать назад , а меня больше занимало переваривание подслушанного.