Летел я правильно: непонятное ощущение все усиливалось. Но видно по-прежнему ничего не было — в смысле, ничего, помимо живописного горного пейзажа. Хотя нет: вдруг я заметил внизу движение и, приглядевшись, разобрал несколько длинных коричнево-черных спин, трусящих по схваченной инеем траве небольшой горной долинки. Козлы! Те самые, кого я собирался сожрать!

Вожак, увенчанный сизыми, загнутыми на спину рогами, целеустремленно пер вперед. Несколько козочек и безрогий молодняк следовали за ним, не отставая на пощипать траву. То ли что-то спугнуло стадо, то ли они тоже хотели поучаствовать в дележке неведомого сюрприза, который я ощущал уже буквально всей кожей.

Но видеть по-прежнему ничего не видел. Может быть, мои волшебные силы все же привели меня к источнику белка, столь необходимому для успешного магиченья?..

Однако стоило мне так подумать, как все и случилось. В смысле, проявилось для моего обычного человеческого зрения: в воздухе метрах в пятистах от меня — то есть, по меркам моих нынешних скоростей, практически вплотную — возникла маленькая черная прореха, которая на глазах делалась больше.

Портал!

Одновременно я ощутил еще более мощный прилив сил, чем утром, когда проснулся: аж в воздухе захотелось перекувырнуться от избытка чувств. И показалось, что если бы я сейчас ударил глефой, то разнес бы не маленький кусочек скального карниза, а реально сделал бы метеоритный кратер несколько километров в поперечнике.

Стало быть, вот как ощущается магическая энергия, хлещущая из-за Кромки!

Вслед за магической энергией хлынули, как водится, и неприятности. В данном случае — тварюшка, по форме один-в-один крокодил, только с очень своеобразными крыльями: скорее, стрекозиными, чем похожими на крылья летучей мыши, даже полупрозрачными, но при этом явно кожаными, а не хитиновыми. Почти вертолетная компоновка крыла, как я немедленно понял, позволяла твари и зависать на месте, и стремительно пикировать.

А вот раскраской хищник ничуть не походил на крокодила: его покрывали черные и белые полоски, словно у зебры, если не считать полупрозрачной мембраны крыльев. Полосатый крокодил или зебродил, как ее лучше назвать? Вот вопрос!

Размером это существо значительно уступало Крылатому Червяку, но я почти сразу понял, что оно гораздо опаснее. Хотя бы потому, что о Крылатых Червяках нам даже в детском саду рассказывали, как я уже упоминал, а об этих зебродилах — ни гу-гу. Ни в школе на «Защите от окружающей среды», ни по телевизору в одной из многочисленных документалок, ни в популярных блогах Сети. Полный нуль.

Или рассказывали, но где-то настолько мельком, что я забыл? Неважно. Все равно выходило так, что я про эту пакость ничего не знал: ни ТТХ, ни уязвимые места, ни даже как и что она жрет!

Впрочем, последнее хищник решил мне тут же и продемонстрировать: гадина распахнула огромную пасть (огромную, в смысле, относительно морды и остального тела, в абсолютных-то показателях по меркам Тварей там говорить было не о чем — легковушка не войдет, разве что мотоцикл) и спикировала вниз, на стадо. Прямо с раскрытым ртом, как Пакман. Дескать, чего время зря терять? Говорю же, удачная компоновка крыльев!

Животинкам не повезло: через секунду тварь ракетой взмыла вверх, на прежнюю высоту, держа в своих мотоциклетных челюстях козла-вожака. Точнее, его половину. Еще точнее, где-то две трети, перекушенные в районе крупа: животное попыталось встать на дыбы, и вот результат. Задние ноги остались в траве.

Великолепно, мать вашу. Эта херня, значит, стремительно атакует, хватает все, что поместилось во рту, и так же стремительно отступает. Тактика истребителя или, если угодно, москитного флота. Между прочим, что-то подобное я намеревался и сам использовать. По моим прикидкам, именно при таком стиле ведения боя можно выжать максимум из возможностей Ветрогона.

Тварь дохрупала козлом (очень быстро) и снова раззявила пасть. На сей раз — в мою сторону.

И помчала.

Ну что ж, это будет интересный поединок.

Склон незнакомой мне горы, довольно приличная высота над уровнем моря. Внизу — ровный ландшафт не слишком высокой пожухшей травы с рассыпанными по ней белыми валунам, словно обкатанными водой — ледник принес и оставил. Кажется, такие луга в моем первом мире называли «альпийскими», но не уверен. Здесь же их вряд ли как-то зовут, потому что никто сюда с мольбертами и овечками не подымается.

Живости пейзажу добавляют разбегающиеся во все стороны и отчаянно блеющие козы. И черно-белый как зебра крокодил, конечно, который то и дело пикирует, захватывает одну из них — уж сколько влезло в пасть — раскусывает на две части и взлетает, не заботясь о том, что осталось внизу.

Вообще-то, сперва тварь попыталась напасть и на меня, но я не стал ждать, пока на моем туловище сомкнутся страшные челюсти, и увернулся. Думал, зебродил продолжит атаки, но он вместо этого занялся козами, наплевав на меня. Дескать, увернулась малявка — ну, пускай дальше летает.