Главное, я убедился, что о детях теперь позаботятся, а мне надо было как следует подумать.

Что, блин, я только что сделал? Почему этот «сброс» стал возможным? Наверное, несколько факторов. Во-первых, я не успел истратить или растерять избыток магической энергии во время боя с Черноцветом — неожиданно быстро грохнул хищника. Почти все, чем меня наградил Прорыв, осталось со мной. Во-вторых, мое воззвание к предмету-компаньону хоть ненадолго, но приоткрыло мне часть внутренней «кухни» Проклятья. Оно считало мою искренность и дало мне временный доступ с расширенными правами. Не рут, даже близко. Скорее, что-то вроде доверенного пользователя.

Видимо, я что-то все-таки понял из увиденного. Какой-то принцип? Когда только успел. Подсознание сработало? Да неважно. Главное — сработало. Похоже, мне в первый раз за бытие волшебником удалось сотворить собственное заклинание, а не воспользоваться готовым шаблоном глефы.

Меня затопило чувство триумфа, сродни которому я давно не испытывал. Даже спасти малышей было не настолько приятно — там я больше облегчение почувствовал, что не подвел их.

Получается, я могу использовать магию сам? На что косвенно указывает мой «танец со снегом» в парке. Надо будет проверить. И, конечно же, поделиться информацией со Службой, в их архивах наверняка можно найти…

— О, Ветрогон! Откуда ты взялся?

— Его теперь Всадник Ветра зовут, помнишь? Нам же Песня Моря рассказала.

Меня качнуло так, что я чуть не упал. Ведь только что летел над городом — и вот уже стою на верхней площадке Убежища Ладья, рядом с гигантским факелом. И на меня глазеют Вектор и еще одна девочка, подруга Волнобежки, сидящие на парапете между светящимися цветами.

— Не знаю, — сказал я. — Нет, знаю. Я только что нарушил гиас. Точнее, захотел нарушить.

И сел на пол — ноги не держали.

Все-таки я переночевал в Убежище. Слишком длинный выдался день, слишком много движухи, слишком серьезные эмоциональные качели — от утренней скуки и некоторой фрустрации до вечернего ностальгического кайфа, отчаяния, облегчения, триумфа и резкого удара страха (так отреагировало тело, категорически не желающее «исчезать»). Я, конечно, крут, но такие горки какого хочешь Сивку укатают.

Короче, я не стал выпендриваться и изображать из себя одинокого волка, а выбрал свободную лежанку в нише подальше от очага и Стешиного невозмутимого взгляда. Меня, конечно, попытались расспрашивать:

— А какой гиас ты нарушил, Всадник?

Но когда я отказался отвечать, больше не тормошили. Стеша даже сказала:

— Бывают гиасы, про которые не расскажешь. Не дергайте его больше.

У большинства ребят в глазах отразилось непонимание и любопытство — мол, что это такое может быть? — однако никто не стал настаивать. А у Катавасии лицо ничего не выражало: мол, плавали, знаем, еще и не такое видали.

Интересно девки пляшут.

Лежа в своей временной — временной, чтоб вас! я не буду здесь жить! — нише, глядя на отсветы вечно горящих очагов и слушая дыхание (а местами и храп) спящих детей, я размышлял.

Итак, Проклятье запрещает тем из волшебников, что хоть как-то продвинулся в его изучении, рассказывать о себе. То есть таких «продвинутых» может быть сколько угодно, но мы друг про друга никогда не узнаем. Ведь после первого предупреждения я не рискну даже заикнуться на эту тему. Категорически не хочется помирать!

И написать тоже ничего не рискну. Восемьсот лет назад уже давно существовала и прочно вошла в обиход письменность, многие были грамотными. Стопроцентно древние маги предусмотрели и такой запрет. И жестовый язык, и намеки. Средневековье, как пишут, помешано было на ребусах и загадках. Не стоит пытаться обойти этот гиас, вряд ли он наложен настолько примитивно. Пока Проклятье производило впечатление программы с тщательно продуманной архитектурой, да и цена проверки слишком высока. Может быть, Проклятье предупредит второй раз, может быть, нет.

Из присутствующих в Убежище Стеша и Катавасия явно тоже что-то знают — они, походу, тут самые старшие, хотя и скрывают свой возраст. Точнее, не то чтобы скрывают, но стараются не привлекать к нему внимания. Однако раз не подошли и не заговорили, то тоже не хотят рисковать. Кстати, у Проклятия может быть сразу несколько категорий «поступков, которые нельзя называть», так что если у них обоих уже есть по страйку, это могут быть страйки совсем другого рода. Гадать можно до посинения, пока сам не столкнешься, не поймешь.

Если так подумать, может быть, страйк есть и у Марины — и именно по интересующей меня теме! Позавчера мне казалось, что она очень неохотно делилась со мной своими методами, потому что не могла выкинуть из головы тревогу о родителях и школьной форме, но вдруг нет? Вдруг она просто не знала, где пролегает граница?

Но как же просто и изящно сделано! Даже какое-то восхищение берет. Не можешь рассказать — не можешь спросить совета. Не можешь спросить совета — сам будешь развиваться медленнее, каким бы бессмертным и бесстрашным ты ни был! Люди ведь не зря придумали такую штуку, как научные школы и библиотеки. А то и вообще упрешься в потолок, который не пробить в одиночку.