Ладно. Об этом со Службой говорить нельзя, понятно. Но сотрудничать-то с ними по-прежнему можно, Проклятье мне этого не запрещает?..

Я прислушался к себе. Моя интуиция, так блестяще показавшая себя недавно, молчала.

«Надо проверить, — решил я. — Что там происходило с той девочки из истории? Телефоны дважды исчезали у нее из рук? Если коммуникатор исчезнет…»

Коммуникатор должен лежать у меня в кармане, если во всей этой суете я его не выронил. Я решил, что у меня есть легитимный повод связаться со Службой: сообщить о моем участии в тушении пожара и спросить, как там Миша с его кашлем, не схватил ли долгосрочный вред для легких? В рамках этики Проклятья это должен быть хороший, годный поступок, повышающий мою моральную стойкость как Защитника Человечества.

Но, когда я полез в карман плаща, повешенного на крючок возле ниши, то нащупал оплывшую пластмассу. Я вытащил устройство из кармана и досадливо ругнулся. Ну точно: жар оплавил его! Небольшой экран аж выкипел, кнопки стали одним целым с корпусом. Наверное, по карману заехало какой-то головешкой, пока я торчал в горящем коридоре. На ткани уже ни следа, это вам не яд Черноцвета, но вот содержимое карманов Проклятье не защищает.

Хм.

Что ж, вот вам и повод повидаться с мамой. Смена длится четыре дня, потом два или три выходных, там чередование. Завтра она должна еще быть на работе, если у меня даты не спутались. А если спутались… Раз папаша теперь больше времени проводит в мастерской, попробую застать ее дома без него. Доложу о Черноцвете и о пожаре, попрошу новый коммуникатор. Если Проклятье исчезнет меня на полпути, так тому и быть. Нельзя вечно боятся. Без контакта со Службой я слишком много теряю в удельной полезности. Сидеть смирно, как мышь под веником, изобретать оптимальные способы битвы с монстрами (которые все равно никому нельзя рассказать) и до посинения наяривать в компьютерные игры со спутникового телефона я категорически не хочу!

Помня о том, что в прошлый раз меня отправили сразу к проходной административного корпуса, я туда и направился, даже не подумав снизится над КПП. Оттого натурально вздрогнул, случайно опустив взгляд. Тяжелые фигурные решетки ворот, сбитые с направляющих, валялись на дороге и газоне. Причем тяжелая машина, проехав по ним, свернула с дороги и, оставляя за собой перепаханную колею, по прямой рванула прямо к зданию, где располагается зал управления. Проклятье! Все мысли разом вылетели у меня из головы. Все, кроме одной: я же отметил для себя, что АЭС недостаточно хорошо защищена! Хотел даже доклад написать — и не написал!

Рефлекторно набрав высоту, я сумел охватить всю территорию АЭС-58 разом. И увиденное мне категорически не понравилось. Во-первых, тяжелой машиной оказался БТР группы быстрого реагирования орденского спецназа. Он как раз оттаскивал на тросе грузовик абсолютно гражданского вида от входа административного корпуса. Сама же группа сгрудилась у дверей, явно готовясь к штурму. Штурму мирного объекта, где работают инженеры и ученые. Что самое поганое — я такое много раз видел по телевизору, вот почему узнал. Только в другом мире. В этом — подобные сюжеты не попадались. Но все, мать его, случается в первый раз. И почему-то со мной!

Не подумав о том, как среагируют на мое появление штурмовики (а у них наверняка сейчас нервы на максимум натянуты!), я бросился к спецназовцам. Разум продолжал выхватывать детали мозаики: вот расчет БПЛА никак не может запустить мультикоптер — видать, глушилка РЭБ на здании продолжает штатно работать. Один из бойцов заглядывает за угол, и как? С помощью специального тактического зеркальца. Помню: двери проходной открываются в длинный коридор, с одной стороны череда окон, с другой — глухая стена. В самом конце — тяжелые распашные двери в зал управления. Значит, враг засел прямо в коридоре и, скорее всего, захватил зал. А там — мама!!!

В меня едва не выстрелили, удержались, видимо, на рефлексах. Жители орденских земель (и тем более силовики) часто имеют дело с летающими мальчиками и девочками. Так что обошлось.

— Чем могу помочь?! — я сразу выделил командира, но тот что-то ожесточенно выяснял по коммуникатору. Так что я обратился к ближайшему мужику, в котором опознал заместителя — скорее, интуитивно, чем осознанно. Какие-то знаки различия спецназовцы носили, но я даже не попытался вникнуть. Время!

— Тут слишком опасно, волшебник, — хладнокровию офицера можно было только позавидовать. — Лучше всего…

— Сношенные Творцом антенны РЭБ! — с нотками истерики перебил своего командира оператор беспилотников. — Вырви их нахрен!

— Отставить! — резко, но аккуратно схватил меня за рукав замком. — На пульт контроля безопасности пойдет сигнал он неисправности, он дублируется в оперзале. Напавшие могут понять и отреагировать.

Тут он резко замолчал, но я все равно понял.

— Заложники, — пальцы до белизны сжались на рукоятке глефы.

— Пацан, только без глупостей, — осторожно отпустил меня офицер. — Там иностранцы, подстрелят влет.

Ну да, пиетет перед защитниками Человечества, что перед детьми-волшебниками, что перед Орденом, падал обратно пропорционально расстоянию до гор.

— Ковров, уведи гражданского, — резко бросил командир, завершая разговор.

— Там — моя мать! — отпихнув руку замкома, воскликнул я. И тут до меня дошло — словно молния в голове сверкнула. — Я умею сканировать пространство за преградами!

Армейский мультикоптер может нести оружие — но все-таки это в первую очередь разведчик. Именно разведки и не хватало для начала штурма.