Глаза преподобного медленно раскрылись.

Погружаясь в медитацию, он надеялся на то, что благословенный Император изначального хаоса подскажет ему хотя бы направление, в котором следует двигаться, что бы найти достойный выход из сложившейся ситуации.

Но небожитель не дал никаких намёков, оставаясь отстранённым от мелких проблем, донимавших обитателей миров желтой пыли.

А вода в реке времени продолжала своё стремительное движение и радужные драконы всё так же беззаботно плескались в сверкающих струях.

Безжалостный поток равнодушно влёк невесомый лист его сознания вперёд, и неуклонно близился тот порог, оказавшись за которым он будет лишён возможности что-либо изменить.

Пока же ещё оставалось время, и можно было поменять тропу.

Но он не понимал, на какой именно развилке пути и куда именно следует свернуть, что бы избегнуть катастрофы.

Гадание по Книге Перемен дало невнятный намёк на то, что решение придёт само, и что приход этого решения предопределён, в том числе и его действиями.

Это немного утешало и давало надежду на лучшее, но уж слишком расплывчатым и неуверенным было его толкование этого сочетания гексаграмм.

Ему, практиковавшему философию У-Вэй1 оставалось только укреплять Тэ и уповать на то, что безначальное Тао само выведет его из намечающегося тупика.

А проблема была достаточно серьёзной.

Дело в том, что с недавнего времени Церковь Почившего Бога начала очень агрессивно насаждать своё учение.

До поры это можно было игнорировать, покуда опасность не стала угрожать самому существованию обители.

Орден Паладинов Почившего Бога ввёл на территорию графства Савуа свои войска. Графская дружина пока вполне достойно оборонялась, но настоятель с тревогой смотрел в будущее.

Граф, при всём своём мужестве и целеустремлённости вряд ли сможет долго сдерживать это нашествие, поскольку ресурсы, которыми располагала Церковь и ресурсы графства Савуа были несопоставимы.

Церковь господствовала более, чем на двух третях населённых людьми земель, и исход противостояния был, в общем то, предрешён.

Вопрос обретения Церковью Почившего Бога власти над этими землями представлялся настоятелю всего лишь вопросом времени.

Тем более, что паладины были абсолютно неразборчивы в средствах. Ходили слухи, что дочь графа, красавица Эгиса, чудом избежала похищения клевретами ордена. А это говорит о том, что правила благородных войн в этом противостоянии будут грубо проигнорированы.

У почтенного Бин Чжао Ю не было никаких сомнений в том, что заполучив контроль над графством, Церковь Почившего Бога приступит к уничтожению конкурентов.

А это значит, что и их община станет одним из тех объектов, что будут подлежать полному и безоговорочному уничтожению…

Его размышления прервал глубокий вибрирующий звук гонга, возвестивший о том, что кто-то стоит у ворот монастыря, а две минуты спустя прибежал и босоногий посыльный:

— Таою2 Чжао Ю, брат Ань просит вас подойти к воротам. К нам пришёл странный гость.

— Ну, гость, это не так плохо, — рассеяно подумал таосит, спускаясь во двор, — гораздо хуже, если бы у ворот стояла терция кнехтов Ордена…

Мы пили чай, сидя в ажурной беседке, стоящей в монастырском саду.

Как полагается, вокруг цвели причудливые цветы, пели невидимые птицы и по изумрудной траве иногда пробегали мелкие зверушки. То ли белки, то ли ещё кто.

Чай у настоятеля, как всегда, был выше всяких похвал. Где он, интересно его берёт? Империя Гу и её чайные плантации в предгорьях У Дан Шань давно поглощены пустошами, а тут, смотри-ка, тот самый чаёк уже который год попивают.

И не сказать, что экономят, а это значит, что либо запасы безграничны, либо… либо регулярно пополняются.

Надо мне, наверное, кроме демонологов для обороны замка, попросить у настоятеля чайку. Люблю.

Обсудив погоду, изменения в моей жизни, произошедшие с момента нашей последней встречи и прочие темы, используемые для начала беседы, мы таки перешли к главному.

Начал обсуждение, естественно, я, как самый молодой и нетерпеливый.

— Шифу3, я пришёл к вам за помощью.

— И в чём же могут помочь владетелю доминиона скромные монахи? — горько улыбнулся настоятель, продолжая размышлять о нависшей над общиной опасности.