Воспользовался тем же приемом, что и прежде, чтобы обезоружить священников. Заморозил цепи при помощи Скурата. Упустил из виду лишь парочку, и быстро поплатился за свою невнимательность. Они выбили клинки из моих рук.

— За-а-а род Аль-Сами-и-ир! — размахивая палашом, ворвался к нам Динар.

Суровый, воинственный, как и его гномьи предки, он взял прямую траекторию на всё еще вооруженных святош и возопил с еще большим чувством. Тем самым отвлекая их внимание на себя. Этого мне хватило, чтобы подобрать клинки и продолжить устранение церковников один за другим.

Вскоре подключились и Лука с Анной-Марией. Но стоило маркизе показаться в поле зрения, как парочка мужиков в рясах просто-напросто свалилась со своих верблюдов носами в песок. Если в случае с кракеном можно было списать ослабление противника на совпадение, то сейчас влияние девушки на состояние святош уже нельзя было назвать случайностью. Стоило расспросить ее об этом явлении подробнее.

В общей сложности битва с воинством света заняла у нас от силы минут десять, так что если папа Венедикт намеревался взять меня в плен с помощью горстки своих приспешников, затея ему не удалась. В следующий раз придется вооружить их душекрадами помощнее, либо заявиться по мою душу лично. Хотя вряд ли кукловод всея Саксонской Империи сможет отлучиться из своих владений даже на пару-тройку недель. Кто же будет перевоспитывать нерадивых магов и дергать аристократию материка за ниточки? Явно не Император, уже давненько засунувший язык в задницу.

Как только последнего инквизитора постигла участь остальных, спустил Саймона с верблюда и разрезал веревки. Не без сожаления во взгляде вынул кляп из его рта.

— И что ты пытался мне сказать с таким усердием? — осведомился у него, почесывая себе спину острием клинка.

— Указ папы! — вцепился парень в мое плечо. Вторая рука у него была перевязана и зафиксирована. — Они размышляли о каком-то указе, когда решали, похожи вы на описание из него или не похожи. Он должен быть у этого вот, — указал телепат пальцем на мужика в рясе, валявшегося неподалеку. — Может, там сказано, почему они вообще к вам прицепились? На одно лишь устранение свидетеля это не похоже. Живыми им никто не нужен, кроме беглых рабов, которых следует вернуть в руки хозяину.

— Понял. Сейчас глянем.

— Что это за типы вообще?! — воскликнул Лука, осматривая замороженные в самых разнообразных формах цепи. — На служителей Троицы как-то не похожи…

— Инквизиторы, — сдавленно пояснил ему Саймон.

— Инкви… кто?

А пока остальные, в том числе наш бородатый проводник, окружили изрядно потрепанного рыжего в ожидании занимательной истории, я склонился над святошей. В самом деле отыскал в складках его одеяния документ, сложенный вчетверо и заверенный печатью, но, разумеется, не разобрал из него ни слова.

Текст указа для меня расшифровал Саймон немного погодя, когда мы продолжили путь. Под шумок отдалились от остальных, пока они обсуждали явление таинственных инквизиторов народу между собой, а сами взялись за разбор приказа верховного служителя церкви Латэнци. Который, по итогу, вместо ответов на интересующие меня вопросы, создал еще больше вопросов.

Например, внешность Марка была описана посредственно. Будто бы со слов шпионов ордена инквизиции, всё это время следовавших за нами по пятам. Черные волосы, красные глаза, на вид около восемнадцати-девятнадцати лет. Телосложение поджарое. Также были даны опять-таки приблизительные рост и вес. Указано о владении двумя клинками-душекрадами и способностях помещенных в них на данный момент душ. Но что касалось моего имени…

Я аж оторопел в моменте, когда четко и по слогам Саймон прочел его. Георг «Даггер» Дагвис. Мое настоящее имя, о котором знали единицы, и подавно никто из знакомых мне в этом мире людей. Никто, включая Саймона и Диану, знающих лишь мое прозвище.

— Значит ли это, что папа Венедикт каким-то чудесным образом вошел в круг людей, которым оно известно? — предположил парень, прочитав мои мысли.

— Зависит от того, как долго нынешний папа занимает этот пост.

— Семнадцатый год идет, — подсказал телепат.

— Семнадцатый год… — повторил, смакуя столь внушительный срок.

— А сбежавшие от вас души? Знакомо ли им ваше настоящее имя?

— Возможно… Но лишь тем, кто обитал в моих клинках на момент посещения родительского дома.

Я принялся мысленно перечислять их: Орзарен, Микаэль, Элияр, Райнард, Азума, Габелл… Если бы хоть кто-то из них после побега занял столь авторитетный сосуд, как тело папы Венедикта, то вряд ли удержался бы от мести своему надзирателю, то бишь мне. А имея под рукой тайный и при том вездесущий орден инквизиции, подавно.

— Не факт, что одна из душ заняла именно его тело, — решил Саймон рассмотреть иные варианты. — Может, один из служителей, к словам которого папа прислушался бы наверняка. Месть можно подать под разными соусами. Вероятно, ваш дух достаточно умен для того, чтобы придумать иной мотив, не раскрывая при этом свою настоящую личность. А еще круг сужается, если отбросить души диких монстров.

— Это верно, — согласился я, почесывая спину. — В числе подозреваемых остаются лишь те, чей разум выходит за рамки животных инстинктов.