Он замолчал, и я готова была замурчать от услышанного. Голова кружилась, эйфория текла по венам, будто я пила не крепкий кофе, а чистый виски.

— Что ты сама думаешь?

— Ты ведь и так знаешь, — я смотрела в сторону, боясь, что в ином случае онемеет и будет глупо таращиться, не в силах сказать важное. — Я привыкла всё планировать, знать наперёд, а здесь я словно хожу с закрытыми глазами босиком по земле, усыпанной осколками. И не знаю, что будет завтра.

— Иди сюда, не бойся, — Карл встал и вплотную подошёл к перилам. — Я покажу тебе кое-что.

Снова подчинилась, и в этом была особая прелесть: слепо доверять, ни секунды не раздумывая о последствиях и ответственности. Дракон обнял меня за плечи и мягко развернул к тёмной глади озера, над которым опустился густой сумрак.

— Внимательно смотри вон туда

Карл указал рукой на густые заросли сочной зелёной травы в рост человека, подступающей к берегу.

Я прищурилась, но не увидела ничего интересного. Близость Марка заставляла стоять, напрягая зрение, и помалкивать, не язвить, только чтобы невидимая связь с Драконом не прервалась.

Ветра не было, поэтому, как только гладь озера у того берега пошла рябью, я вздрогнула.

Над водой показалась молотообразная голова зелёного чудища, а потом и его тело. Ростом и сложением зверь напоминал варана.

Он проворно вылез на берег, за ним потянулись сородичи. Я насчитала пятерых.

Если бы не Карл, давно бы сбежала!

— Зачем они выходят? — прошептала я, словно чудища могли услышать и повернуть прямо на нас.

— Вечерняя кладка косотов. Большинству яиц не суждено проклюнуться. Те из детёнышей, кто сумели разбить твёрдую скорлупу, вскоре погибнут, не принеся потомства. Но косоты всё равно каждый вечер выходят проверить кладку.

— Это инстинкт.

— Не только. Они очень умные, их даже закон охраняет. Каждый вечер после кладки мать приходит смотреть на то место, где зарыты яйца. По поверью, они даже убирают осколки из разорённых кладок. И хоронят умерших взрослых.

— Удивительно, — только и могла произнести я.

Мне было хорошо и спокойно в объятиях Карла, будто время замирало, и ничего плохого случиться не может.

— Дело ведь не в косотах. Никто не знает, что ждёт в следующую минуту, но это не значит, что надо смириться с навязанной участью. Говорят, даже жрицы Грядущего ошибаются.

— Кто это?

— Так, из Магов, — Дракон развернул меня к себе и, глубоко вздохнув, произнёс: — Анна, послушай меня внимательно. Я хочу видеть тебя рядом, именно тебя, не Лилиан и никого иного. Но нас ждёт много препятствий. Я не могу тебе обещать, что мы сможем разбить все печати, но клянусь в другом: найти лазейку в законе. В конце концов, не зря же диплом получил, да и работник из меня отменный. Мой отец точно знает все директы наизусть, с оговорками и приписками.

Я смотрела на него, и сердце замирало, щемило от нахлынувшего счастья.

И пусть не понимала добрую часть сказанного о правилах и обычаях, которые сбивчиво пытался объяснить Карл, но твёрдо усвоила другое: темногривый Дракон хочет быть со мной. Не на раз или два, надолго. Возможно, навсегда.

— Кузен Лилиан дотрагивался до тебя? — внезапно строго спросил Карл. Стало так тихо, будто даже природа вслушивается в их беседу.

— В смысле? Нет, я его один раз видела. Мы танцевали, и только.

— Говорят, ты мило смеялась и позволяла ему вольности.

Дракон вдруг принялся расхаживать по беседке, заложив руки за спину и бросая на меня разъярённые взгляды, чем только смешил.

— Тебе весело?

— Конечно. Что за муха тебя укусила?

Карл в два счёта оказался рядом и, взяв за плечи, легонько встряхнул меня:

— Перестань! Я не твоя вещь.

От него пахло силой и злостью. Я продолжала улыбаться, но на этот раз ехидно спросила:

— И это говорит мне человек, который ждёт не дождётся помолвки с прекрасной Магессой? Ты ничего не перепутал? Это я должна метаться. Вольности позволяла.… А Лилиан тебе многое позволяет? Что, она уже надоела? Решил поменять картинку?

— Лилиан одержима собственным благочестием. Да мне и не надо ничего от неё, — на секунду сменил гнев на милость Карл, чтобы после опять уставиться на меня с подозрением:

— Не переводи тему.

— Что ты хочешь от меня услышать?

Я тоже начала злиться. Нашёлся, Отелло! Ревнует, потому что знает за собой грешок.

— Ты обещалась кому-нибудь? Неважно: Магу, Волкодлаку или… другому Дракону, — глаза Карла сузились, белки поблёскивали голубоватым свечением, нос заострился. «Ещё немного и начнёт обращаться», — поняла я.