— Значит, как-то надо проникнуть в библиотеку?.. — полувопросительно, полуутвердительно произнес Игорь. — В зал четвертого этажа. Как?

— Задействовать вашего Белкина? — спросил Огар-кова Палыч.

— Белкина?.. С Белкиным нечто непонятное.

— То есть?!

— То есть я его не вижу уже несколько дней. И никто не видит, и никто в институте не может взять в толк, куда он делся.

— Несколько дней?.. — Игорь подтолкнул локтем Па-лыча. — А наша заваруха сколько времени длится? Палыч понял мысль Игоря.

— Смотря с какого момента начинать.

— Начинать можно с моего дежурства в библиотеке. С тех пор как я заступил… ровно двое суток прошло. Тут понял и Лев Евгеньевич.

— Иначе говоря, исчезновение Белкина совпадает с началом событий? Весьма, весьма вероятно.

— Вероятно, вероятно… — Палыч медленно потер щеку ладонью. — Вероятно… — промычал он, напряженно соображая что-то.

А Федор Матвеевич вынул из ящика медальон и рассматривал его, простодушно дивясь необычному материалу и теплоте. Он не был праздно любопытен, а кроме того, был щепетилен, и потому, когда-то раз посмотрев, все долгие годы так и не заглядывал в ларец.

Но медальон ему смутно напомнил что-то, вроде бы когда-то виденное… нет, точно, что-то похожее видел… он напряг память, сдвинул брови… но вспомнить не смог.

Палыч поднял палец.

— Труп! — припечатал он. Посмотрел просветленным взором. — Понимаете теперь?

— Труп в библиотеке! — подхватил Игорь, и Огарков тоже просек.

— Хм! — воскликнул он. — Это… пожалуй, это существенно.

— Существенно, но это не самое главное.

— Да?! А что главное, Палыч?

— Главное то, что это, — Кореньков ткнул пальцем в книгу, — может быть опасно для того, кто пытается проникнуть в ее тайну.

— И совершенно безвредна сама по себе, — добавил Игорь. — Ну, Палыч, это не бог весть какое откровение. Мы ведь это уже знали.

— Да, — сказал Палыч, встал и заходил по комнате, сунув руки в карманы. Лицо его стало сосредоточенным. — И все-таки давайте подумаем. Подумаем, подумаем… Федор Матвеевич, что это у вас?

— А. — Федор Матвеевич смутился немного. — Это та штуковина-то, оттуда тоже…

— А-а. — Палыч шагнул к старику. — Можно?.. — Он аккуратно взял медальон. — Лев Евгеньевич, вы видели такое?

— Да, — невнимательно отозвался Огарков, — видел, конечно. Занятное изделие.

Кореньков подкинул кругляш на ладони.

— Занятное?.. Я бы подобрал эпитет посильнее. Совсем чудная штука. Теплая и такая приятная на ощупь, яко воск… — откуда-то из недр памяти выковырнулось выражение. — Но не воск, конечно. Твердая, тяжелая. Камень, не камень…

— Серый камень. — Игорь улыбнулся почему-то. Палыч еще подбросил медальон.

— Да вот я и говорю, не то камень, не то металл… черт знает.

— Серый камень, серый камень… — тихонько припомнил Федор Матвеевич. — Серый камень, сто пудов…

— Что такое, Федор Матвеевич?

— Частушка была такая, помню, в деревне у нас. Серый камень, мол, серый камень, серый камень, сто пудов.

— А, ну да.

И Палыч положил колесико в ларец.

— Так что делать будем, господа хорошие? Какие будут предложения?

Сказал он это так, что все поняли: предложения сейчас будут исходить от него самого. Поняли все, а Игорь озвучил:

— Предлагай ты, Палыч. У тебя, похоже, есть идеи. Палыч остановился посреди комнаты.

— Есть, — молвил он спокойно. — Опять не очень оригинальные, но есть. Надо попасть в библиотеку на четвертый этаж.

— Как?!

— Не знаю, Игорь, пока не знаю. Знаю, что как можно спокойнее и незаметнее… тихой сапой, так сказать.

— Тихой сапой туда не попадешь, — усомнился Игорь, но Палыч возразил:

— Неразрешимых вопросов не бывает, — а Федор Матвеевич и Огарков синхронно кивнули, соглашаясь с ним.

— Ну-ну. — Игорь пожал широкими плечами. — Эх, если б Жорка!.. Вот уж кто всюду бы проник! Он, если б захотел, Джоконду бы сюда из Лувра приволок, не то что книгу эту.

— Жорка, говоришь? — Палыч сощурился вдохновенно. — А что… а у него в газете близкие друзья были?

— Журналист? — поинтересовался, но как-то бегло Огарков.

— Да, — ответил Палыч. — Вот я и думаю: может, кого-то из газеты его привлечь? Хотя бы для того, чтобы туда попасть, в четвертый зал.

Лев Евгеньевич задумчиво огладил голову от лба к затылку.

— M-м… — произнес он. — Давайте прежде попробуем сфокусировать… выстроить по порядку. Как вообще эта “Геката” появилась? С чего началась?