– Сергей, это ведь были не люди, верно? Верно?! – Мой голос абсолютно против воли сорвался на какой-то истерический визг. Наконец-то разжавшиеся пальцы выпустили из рук огнетушитель, машинально прихваченный на случай встречи с перекрывшим путь возгоранием, и опустевший красный железный баллон с лязгом запрыгал по ступенькам.

– Кажется, действительно не люди, – подтвердил Сергей, по вискам которого катились крупные капли пота. Да и рубашка на спине стремительно темнела. – Во всяком случае, таких людей я раньше не видел. Даже по телевизору. Не индейцы, не негры, не пигмеи, не… Да блин! Гоблины прямо какие-то!

По отдельности те зеленые черти, которых я распугивал бьющей из огнетушителя струей ледяных реактивов, были, в принципе, не слишком страшные. Две руки, две ноги, одна голова, сверкающая желтыми глазами с вертикальным зрачком. Между всем этим – худощавое тельце зеленовато-коричневого окраса. Полный комплект зачастую был покрыт узорами синих, черных и красных цветов, имел либо курчавую черную шевелюру, либо татуированную лысину, рост где-то под полтора метра. Да и рожи их, если честно, сложно назвать такими уж пугающими. Глаза, рот, уши и нос находились на полагающихся им местах. Правда, последняя пара органов в длину заметно так превосходила человеческие. А еще зубы… острые. В принципе, еще и не таких уродов видел в передачах про жертв пластической хирургии и всяких пытающихся выделиться из толпы отморозков, которым не жаль собственное тело под нож хирургов положить. Но сочетание всех этих черт вкупе с какой-то неправильной нечеловеческой пластикой движений доводило до усрачки. Особенно когда таких уродов два десятка, они хором визжат и все с какими-нибудь колюще-режущими предметами!

– Не люди! Они не люди! – Громко повторил себя я, чтобы убедить, что не ошибся. Хотя мне очень хотелось, чтобы все случившееся оказалось не более чем галлюцинацией. Не грохотал пистолет в руках напарника, не хрипел сквозь кровавую пену получивший пулю в грудь гоблин, не взрывался второй корпус! — И они жрали… Жрали трупы! Мне кажется, та, от которой откромсали руку – это Светлана!

– Да не, не она. У неё юбка бы из-под халата не виднелась. Это кто-то другой. – Сергей опустился на одно колено рядом с телом охранника и принялся обыскивать его одежду. Получалось у него не слишком ловко, и потому на то, чтобы обшарить все карманы, мой напарник потратил не меньше минуты. – Блин! Всего один запасной магазин! А если бы сюда террористы явились?

– Чтобы воевать с террористами нужен не одинокий охранник, а спецназ… Да, точно, надо же вызвать полицию! – Рука метнулась сначала в карман за телефоном, но сначала я вспомнил, что телефоны так и остались в столе у шефа, а потом до мозга дошло, что пропустить едва не прикончивший нас катаклизм было попросту невозможно. Даже на другом конце города или в десятке километров за его пределами. И раз мы пока не слышим воя сирен, принадлежащих сразу пожарным, скорой помощи и стянутым со всего города патрульным, то это значит… Значит… Лес…

– Лес? Какой лес? Причем тут лес? – Не понял меня Сергей, по второму кругу принявшийся охлопывать карманы мертвого охранника в надежде найти незамеченные ранее патроны.

– Снаружи – лес! – Я помотал головой. Протер слезящиеся глаза не слишком-то чистыми руками. Даже ущипнул себя в надежде, что очнусь… Не помогло, к сожалению. И теперь синяк будет. Самое обидное, что мучения были напрасны. Окон в коридоре не было. Раньше. А теперь одно появилось. Кругленькое такое, с оплавленными краями. Диаметром примерно в полметра шириной. Дыра аналогичного размера еще и в стене имелась, открывая вид на множество непредусмотренных строителями отверстий, расположенных друг за другом. В прошлый раз мы прошли мимо неё, особо не отвлекаясь, а сейчас вот я через неё наружу выглянул. И не увидел ни одной многоэтажки. Ни одной! Хотя наш молодой НИИ стоял пусть и не в самом центре города, но и далеко не на окраине, заняв площадь, на которой до этого лет пятьдесят находился одноэтажный гаражный кооператив. – Там пальмы! Ну, или не пальмы, но уж точно не обычные елки и тополя!

Ближайшим объектом к зданию, в котором меня угораздило работать, являлся недостроенный корпус, рядом с которым выгорела все трава. Теперь его стены напоминали по количеству дырок швейцарский сыр, но каким-то непонятным чудом они все еще не рухнули. Только топорщившаяся совсем недавно в стороны арматура заметно оплавилась. Встречающиеся тут и там темные кучки, скорее всего, были людьми. И, кажется, разряды били в них с почти той же интенсивностью, что и в металл, ведь большая часть покойников превратилась в натуральный уголь. Дальше находилась громадная дыра неизвестной глубины – память о бывшем корпусе, он же эпицентр катастрофы. Потом участок относительно свободного пространства, покрытого лишь тонким слоем битых кирпичей, обломками разбитых машин, скрученными в спираль кусками забора и прочим техногенным мусором. Потом… начинались деревья. Сначала поломанные, метров двести или триста занимал ужасающий бурелом, через который и танку не проехать. А уже за этой баррикадой природного происхождения начинались массивные стволы лесных исполинов, большую часть из которых обхватить не смогло бы даже три-четыре человека. Они вздымались куда-то ввысь. И с них свешивалось невероятное множество лиан, запутанных в самый сложный на свете узел.

– Бля… – Сергей посмотрел туда же, куда и я, а после из него будто разом выпустили воздух. Идиотам и так-то жить трудно, а в научной сфере так вообще. И потому выводы старший лаборант Синицын сделал мгновенно, и отличаться от моих они могли лишь незначительными деталями. Но для тех, к кому пришел Песец, уже как-то безразлично, Полный, он Великий или же Абсолютный. – Попали…

– Попали, – согласился с ним я, с тоской взирая на переломанные джунгли. Вымахать за пару минут или даже часов они не могли. Ну никак не могли. А значит, с вероятностью 99 и девять в периоде процентов тропический лес находится там, где ему и положено. И шастающие тут гоблины шастают у себя дома. А вот мы – нет. Причем я не знаю на планете Земля таких мест, где местное население может похвастаться модным зелено-коричневым цветом, вертикальными зрачками и каменными ножами как наиболее популярным брендом местной оборонной промышленности.

– Мы попали так глубоко в жопу, что оказались во рту и сейчас нас нафиг перемелют зубами к чертям собачьим!

– Не ори, – оборвал меня Сергей, прислушиваясь к тому, что происходит внизу. – Я пока не слышу, чтобы эти… гоблины возвращались… Вроде мы их хорошо шуганули, да и свежих трупов снаружи наверняка дохрена, есть чего пожрать. Но если они тебя услышат и поймут, что ты испуган, то могут попробовать добавить к своему рациону живое мясо. Собаки преследуют убегающую добычу, лев нападает на корову только со спины… Психология, блин! Причем единая для всех хищников животного мира. Включая человека, который подчас превращается в ту еще зверюгу.