— Госпожа Викторьенн, как вы себя чувствуете? — господин Валеран тоже протолкался на ступеньки крыльца.

— Уже всё хорошо, — я постаралась улыбнуться, — благодаря его высочеству. Он разыскал меня и решил остальные вопросы, как я полагаю.

— Да, они привели подлеца Луи Брюна, — сообщил господин Ла Тур.

Мы прошли в домик и в ту комнату, где обедали, и там увидели, во-первых, Жака Трюшона, а во-вторых — молодчика лет тридцати, одетого с претензией — сукно хорошее, пуговицы серебряные, сапоги чистые — черноволосого и коротко стриженого. На соседней лавке сидел мой Шарло с перевязанной головой, как увидел меня, так и подскочил.

— Госпожа Викторьенн, простите меня! Не наказывайте только! И не прикасайтесь убивающим заклятьем! Я своими глазами видел его высочество, ей-богу, видел! Вот прямо как сейчас вижу, так и видел!

— Сядь, болезный, — сверкнул на него глазами принц, — сейчас расскажешь, что с тобой было.

— Да, ваше высочество, — Шарло уже смотрел на принца с таким же обожанием, как и все его люди.

Уж наверное, господин Валеран осмотрел его голову и сделал с ней всё, что нужно.

— Госпожа де ла Шуэтт, нужно ли вам что-нибудь? — теперь уже принц смотрел на меня.

И смотрел, как принц, а… не как перед тем в кладовой здешней таверны.

— Моя супруга готова вам поспособствовать, — сообщил Ла Тур и кивнул куда-то.

Опрятно одетая женщина вошла и поклонилась. А я подумала, что мне нужно умыться, почиститься от грязи и может быть даже заново причесаться. И… ведро отхожее мне тоже нужно, вот. Так что я с благодарностью пошла за госпожой Ла Тур, подхватив по дороге свою поясную сумку.

Зеркало отразило всклокоченную голову, в волосах застряли какие-то соломинки. Умывание оказалось прямо благом господним, прическу удалось легко распустить, госпожа Ла Тур помогла расчесать волосы, заплести в косу и закрепить шпильками на затылке.

— Госпожа, вы такая смелая, — решилась она сказать в конце концов, — не побоялись Луи Брюна. Он ведь мог и убить, он уже нескольких наших убил! И что бы с вами и со всеми нами было потом?

— Его высочество не позволил бы ему никого убить.

— Так это потому, что вы как-то упросили его высочество помочь. Нам бы никому и в голову не пришло, и старому хозяину господину Раулю не пришло, и господину вашему супругу покойному тоже. Наверное.

— Господин мой покойный супруг как раз и вёл дела с его высочеством. Просто не говорил об этом громко, — и был прав, как я сейчас понимаю.

— У него ж не было наследника, так, госпожа?

— Не было, — согласилась я.

— Вот потому Брюн и рискнул. Говорили же, что хозяина убили, а наследника нет, и кому всё достанется — неизвестно. И пока король никому рудник не отдал — мол, нужно торопиться, так говорили в деревне. Господин виконт, мол, обратится к королю, король его послушает, и решит в его пользу. А для уверенности — мол, он уже и присматривает за тем рудником, и готов служить, как прежние владельцы служили.

— А если бы не дошло до короля? Рудник мог оказаться у баронессы Клион, она ничего не смыслит в управлении рудниками. И у её сына, которому вечно нужны деньги.

— Если нужны деньги, то продали бы, как миленькие, — замахала руками госпожа Ла Тур.

Что ж, справедливо. Баронесса продала бы хоть кому, только бы за живые деньги. И не задумалась бы ни на минуточку, что сам по себе рудник принёс бы ей значительно больше. Ну и ладно, сама виновата. А пока я поблагодарила госпожу Ла Тур и отправилась обратно в мир мужчин.

Мужчины допрашивали Луи Брюна. Тот стоял перед ними, держался свободно и совершенно не скованно, и я не увидела на нём ничего ограничивающего — ни руки не связаны, ни ноги. Стоит смирно, не рвётся никуда. Чарами связали, что ли?

— А чего не сказали-то, я б разве пошёл против вашего высочества? — как раз сказал он, когда я вошла.

— Против меня нельзя, а против законной хозяйки рудника, конечно же, можно, — принц недобро смотрел на Брюна.

— А что мы тут знали про эту хозяйку, — пожал Брюн плечами. — Она бы и не приехала сюда ни разу, ей какая разница, кто тут командует, лишь бы доход. А господин виконт бы заплатил честь по чести.

— И отчего же не предложили заплатить? — спросил принц. — А сразу пришли с ружьями и артефактами?

— Так не знали, кому предлагать. Вроде ж хозяин преставился, а о новом не слышно ничего.

— Теперь, надеюсь, слышно, и не только слышно, но ещё и видно, — влезла я.

Мужчины поднялись с лавок, мне указали на место рядом с принцем. Я прошла и села.

— Теперь вашу милость ни с кем не перепутают, — вздохнул Ла Тур. — Это правда, что ваша милость кого-то убили прикосновением?

Я задумалась — как лучше ответить. Нет — чтобы не думали лишнего, или да — чтобы боялись? Но пока я думала, ответил принц.