За столом обсуждали — нужны ли защитные преграды вокруг грядок, капустных полей и фруктового сада. Как по мне — всё это было нужно. И виноградники все тоже оградить, да? На меня смотрели, как на городскую сумасшедшую. Сошлись на том, что сегодня — что успеем, и может быть, его высочество даст артефакт ещё и на завтра?

— Я объясню ему, можете и сами сказать, как вернёмся, — улыбнулся мне полковник.

Да, я скажу. Потому что если мне кормить его остающихся людей, то он тоже заинтересован в том, чтобы здесь всё было хорошо, да?

До заката мы завершили со зданиями на ферме, и справились с частью работы на винодельне. На завтра тоже осталось. Я обещала сегодня же дать знать через господина Жиго, как мы поступим завтра — прибудем порталом или по земле ногами.

Обратный портал открывал полковник, и все мы просочились через него в дом его высочества.

— Жак, вас и госпожу де ла Шуэтт ожидает его высочество, — секретарь Люсьен был тут как тут. — Господин граф, принц будет рад, если вы примете его приглашение.

— Благодарю, с удовольствием, — улыбнулся господин граф.

И мы пошли в уже знакомый мне кабинет принца, где он поднялся нам навстречу, и ещё один человек — молодой, в мундире, сверкнул в улыбке тёмными глазами.

— Рад вас всех приветствовать, и представляю вам господина капитана де Пьерси, он остаётся командовать этим домом и небольшим отрядом стражи. Пьерси, если госпожа де ла Шуэтт попросит вас о помощи — всё бросать и бежать на помощь, ясно?

— Ясно, — поклонился тот.

Дальше мы рассказывали о том, что делали, и принц согласился выделить портал и людей ещё на один день. Вот и отлично, что успеем — сделаем.

— И вот ещё, госпожа де ла Шуэтт, я подготовил бумагу для вашего молодого человека, то есть для его матушки. Пускай они оба зайдут завтра, получат и документ, и деньги.

— Благодарю вас, — я склонилась в глубоком поклоне.

— Пустяки. Пойдёмте ужинать, — он поднялся и кивнул нам в сторону уже известной столовой.

— За вас, госпожа де ла Шуэтт, — поднял он бокал. — И пускай не оставляют вас ни сила, ни настойчивость, ни жажда жизни.

И улыбнулся мне. Вот прямо мне.

А что я? Мне бы тоже защитный барьер… такой, вокруг меня. Но нет.

Поблагодарила и выпила.

39. Древнее божество победы

Постановка защиты на ферму и винодельню растянулась на три дня. Но мы сделали неплохо — огородили все здания и некоторые наиболее ценные посадки.

— И что будет с тем, кто придёт к нам сюда с недобрыми намерениями? — спросила я у господина графа.

— Вероятно, он получит по заслугам? — усмехнулся граф. — Но если вы желаете деталей — то такие люди получат магические ожоги, тем более сильные, чем сильнее они нападут.

— Туда и дорога, — радостно постановила я.

Но конечно же, ни господа Курби, ни господин Брассье не собирались лезть на рожон, пока принц никуда не отбыл. И поэтому я каждое утро исправно связывалась с господином Жиго, но тот говорил — всё тихо, никто не нападал. Вот и хорошо.

В первый же свободный день я призвала Шарло и спросила:

— Скажи-ка, кого ты имел в виду, когда сказал, что можешь спросить о маге для связи?

— Ну… — мальчишка замялся. — Они не в полном смысле маги, ну, как ваша милость или господин граф, или господин полковник, или его высочество, но чутка умеют. Связаться-то смогут.

— Хорошо. Приведи и покажи их мне, и сообразим. Если договоримся, то будет им работа.

— Я схожу, можно? Это туда, где я жил раньше.

Какое-то местное городское дно, если я не ошибаюсь. Ну что, вдох-выдох. Поговорим.

Шарло получил разрешение уйти до обеда и отправился, а меня остановила Тереза.

— Сегодня ты не поедешь на ферму? — смеялась она. — Это хорошо, потому что до бала осталось три дня, и тебе обязательно нужно примерить платье!

Амедео вчера взял свою матушку и сводил в дом принца, и как я поняла, их там приняли нормально, выдали документ о том, что госпоже Блэз положена пенсия, и деньги за какой-то период выдали тоже. Амедео пришёл и поблагодарил, и я видела — он и впрямь рад до растерянности. Ничего, как-нибудь оно образуется.