При достижении Василисой положенных пяти лет бабушка, постоянно поминая какого-то Гайдара, командовавшего полком уже в шестнадцать лет, отвела её за ручку в художественную школу на подготовительные курсы. Юное дарование по дороге упиралось, делало сердитую мордочку и грозно сопело. Подъездные бабки умилялись от наблюдаемого воспитательного процесса, ибо «в строгости надо держать смолоду».

Нарочито показанные эмоции пропали втуне – бабушку «железного Феликса» этим было не пронять, да и в худшколе оказалось чудо как хорошо.

Большое светлое помещение с огромными окнами, выходящими на маленький скверик из гравийных дорожек и клёнов, так и купалось в солнечном свете; расставленные в хаотичном порядке мольберты и учебные парты, развешанные на стенах картины, паркетный пол. Преподаватель подготовишек Валентина Геннадьевна, улыбчивая и добрая женщина, посмотрев на рисунки недавней буки, подтвердила наличие неплохого потенциала в рисовании.

Будущая Мари Элизабет Луиза Виже-Лёбрен взялась за познание истории и приёмов изобразительного искусства с бабушкиным упорством, а вот Ваня рисовать не умел, «палка-палка-огуречик» было вершиной его творчества, хотя Василисой и были приложены большие усилия для изменения ситуации. По его совету главной натурщицей стала фея, Василиса рисовала её портреты часами, одновременно пересказывая полученные знания, своё мнение о них и выводы. Ум, талант и новаторское усвоение знаний вывело Василису в лучшие ученицы подготовительной группы последних пяти лет, перевод её досрочно в программу основного обучения, а, светящуюся от счастья, маму вознесло на недосягаемую для остальных соседок высоту.

В общеобразовательную школу Василиса и Иван пошли вместе, рядышком постояли на линейке, за ручку прошествовали в класс и уселись за одну парту, вопросов ни у кого не возникло, ибо Василисина мама была их классным руководителем. Благодаря соцсоревнованию мам и бдящей бабушке, программу трёх первых классов детишки уже изучили, но принцип усвоения знаний, обкатанный на фее, прекрасно зарекомендовал себя и тут, только в качестве визави выступал Иван, а мама строго следила за повторением пройденного. Три года жизнь не преподносила сюрпризов, а Василиса была очень занятой девочкой – школа, вторая школа, домашнее задание с Иваном, домашнее задание с Тилькой, пятёрки, пятёрки, пятёрки, сияющая мама, улыбающаяся бабушка, не очень все это замечающая, но довольная гармонией в семье, кошка.

Жёлтой дождливой осенью, когда обоим чадам уже исполнилось по десять лет, Ваниных родителей партия направила работать в Монголию, на сборы дали месяц. Василиса взгрустнула, немного поплакала, Иван же, удивив в очередной раз, через неделю подарил ей плюшевого медведя, сказал, – «Он сильный, надёжный, уверенный в себе медведь, он поможет тебе пережить наше расставание, развеет грусть и печаль». – Мишка был огромный, в стоячем положении ростом с неё, светло-коричневого цвета и белым круглым пятном на животе, круглыми ушами и круглым же хвостом-пупочкой, голова сидела на плечах без шеи, лапы массивные и без когтей, глаза коричневые, нос чёрный, рот линией-смайликом. На ощупь хозяин тайги был превосходным, глубоко плюшевым и мягким. Родители Ивана на все попытки мамы узнать, где они добыли подобное чудо, загадочно улыбались и ссылались на грузинскую родню. Это чудо Василиса нарекла Парамоном, именем по происхождению древнегреческим, в переводе, звучащем как «надёжный, верный».

Ребята как смогли обнялись, поцеловались, а Ванечка, укатив познавать не такую уж и далёкую страну Монголию, во второй раз преподнёс ей очень уместный к моменту подарок.

Долгих четыре года Василиса делала домашние задания обеих школ только с Тилькой, рисовала её, а Парамоша стал её отдушиной – ему она рассказывала о прочитанных книгах, своих чувствах, радостях и печалях, уткнувшись в него плакала, когда приходило очередное письмо от Вани в конверте с пугающей надписью: «Монгол Шуудан». В этот период произошли сразу два эпохальных события, повлиявших на всю дальнейшую жизнь очень занятой девочки.

Первое случилось в одиннадцать лет, опытная в делах воспитания мама-педагог до последнего оттягивала знакомство чада с двумя прекрасными книгами Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье», объясняя своё решение лаконичным «Ты не поймёшь!», и оказалась абсолютно права. Василиса ушла в книги с головой, прожила каждый поворот сюжета, каждую букву, наваждение продолжалось полгода и выплеснулось из Василисы первой персональной выставкой картин в её художественной школе. Акварели в количестве 19 штук экспонировались в течение двух месяцев, и, по завершении выставки, три работы попросили подарить худшколе, две ушли в общеобразовательную школу, а целых пять картин у мамы купили, причём, не за символические деньги. Это был несомненный успех, и единственным человеком, полностью его проигнорировавшим, была Василиса, будучи выжата как лимон в чай крестьянина-китайца.

Единолично присвоившая все лавры, мама поняла, что ребёнок уже вырос и главными у него становятся мысли и действия «взросления» или самостоятельности. Ему нужно доказать, в первую очередь себе самому (но многим важнее маме с бабушкой, а ещё заграничному Ваньке), что ты уже большой, сильный и богатый. Срочно нужно завоевать место в жизни, добыть средства к существованию и размножиться. В течение полугода была произведена ротация книг в домашней библиотеке – на первое место вышли тематики превозмогания, войнушки и любви [1].

Вторым событием явилось прочтение, опубликованного в журнале «Техника молодёжи», романа Эдмонда Гамильтона «Звёздные короли» [2]. Все, прочитанное до этого момента Василисой, поблекло на фоне эпических приключений Джона Гордона в Средне-Галактической Империи. Двенадцать лет прекрасный возраст, не вздумайте читать в эту пору «Войну и мир», «Преступление и наказание», а также подобную им Великую Классическую Литературу. Большей хрени в юном возрасте и представить себе нельзя, хотя некролог к смерти Леонида Ильича в газете «Правда» от ноября 1982 года вполне может с ними поспорить. Только космический вестерн, сногсшибательная техника, сверхсветовые скорости, уничтожение звёзд и самого пространства необходимы растущему сознанию в двенадцать лет. Василиса тяжело и надолго заболела фантастической литературой, в визуальном ракурсе роман отозвался двенадцатью работами графики с резкими стремительными чертами, обилием острых углов и полутеней. Выставка состоялась, но покупателей на подобное творчество не нашлось, Василиса сложила рисунки в альбом и частенько его пересматривала, вспоминая пережитые эмоции и чувства.