— Пойдемте в какое-нибудь кафе, — предложил я.

— Кафе я не люблю, — сморщился господин полицейский. — Там много людей. И все на тебя смотрят.

«Да кому ты нужен, смотреть на тебя! — подумал я. — Ты же не девушка на пляже в крохотном купальнике. Все заняты своими делами».

— Тогда как? — человек начал меня раздражать, но деваться было некуда.

— Постоим на улице. У вас ведь короткая просьба, верно?

— Да, — кивнул я.

Мы прошли метров пятьдесят и встали на углу автомобильной парковки.

Не знаю, сколько лет ему, на вид будто только вчера с университетской скамьи. Щупленький, смешной, волосы топорщатся, но с гонором. Папа, наверное, сюда устроил. Или мама. Или дедушка-генерал с еще оставшимися связями.

Не в оперативники районного отдела раскрывать грабежи-убийства мальчик пошел, а сразу в аналитики, да еще и куда! В самое что ни на есть Главное управление. Важнее в полиции организации нет. Вон какое здание себе отгрохали. Двадцать этажей, и не вытянутая свечка, а почти квадратный «короб».

Тут где-то и министр сидит. Не знаю, на каком этаже. Я к нему в гости не заходил.

Работает парень в должности с пафосным названием «оперуполномоченный аналитического отдела». Считается, будто он что-то анализирует. На самом деле — ничего. Сидит за компьютером, вносит изменения в базы данных.

Работа — не бей лежачего. А зарплата — вдвое больше, чем у опера, который чуть ли не каждый день задерживает преступников, рискуя получить ножом в бок.

— Мне нужны имена агентов, состоящих на связи у этого человека, — попросил я, показав на бумажке данные Игоря, — и желательно сразу с судимостями, если эти люди за что-то привлекались.

— Я понял. Ждите меня минут двадцать, — буркнул паренек и ушел обратно в серую громадину здания.

Про деньги — ни слова. Они будут передаваться через третьи руки. Другими способами мальчик отказывается. Надо же, какой осторожный. Обычно полицейские мажорчики, наоборот, ничего не боятся.

Мой расчет прост. Сотруднику правоохранительных структур, согласно приказов, не полагается общаться с криминальными элементами, за исключением так называемых агентов. То есть, когда они сообщают оперативникам информацию о преступлениях.

Общение с этими людьми — одна из главных составляющих оперативной работы. Кому-то из агентов за полученные сведения приходиться давать немного денег, за кого-то решать проблемы (например договориться с тюремным начальством, чтобы сидящего родственника перевели в камеру с более человеческими условиями). А иногда надо закрывать глаза на их преступления.

Концепция «меньшего зла». Этот ворует по чуть-чуть, зато может рассказать о тех, кто ворует помногу. Складываем плюс с минусом — и как бы в плюсе оказываемся. Информаторов далеко не всегда проводят по учетам (я, например, старался так никогда не поступать). Но когда сильно припекает (а Игоря пару раз осбэшники к стене прижимали), лучше это, все-таки, сделать, а то уволят к чертовой бабушке. Уволить проще, чем отправить в тюрьму.

Сейчас принесет мне мальчик список, и я посмотрю, нет ли там специалистов по сигнализациям.

Двадцать минут истекли несколько раз, но я, тем не менее, дождался возвращения полицейского клерка.

Он завел меня еще глубже на автостоянку и, оглянувшись, как в комедии про шпионов, достал лист бумаги.

— С собой не отдам. Записывайте или запоминайте, мне без разницы.

— Запишу. У меня не феноменальная память.

Их было шестеро. Четверо мужчин и две женщины. Все с многочисленными судимостями. Кто за что попадал, но разок — обязательно за наркотики. Оно и понятно: места где их продают, лучше наркоманов никто не знает.

За наркотики судимы все, кроме одного, поэтому он странно выглядел в этой компании. Привлекался дважды. Один раз, по молодости, отделался условным сроком, а второй раз — нет, поехал в места не столь отдаленные на пять лет. За что его так?

За угоны.

Эпизодов — тьма. Не один раз взял соседскую машину покататься. Однозначно профессионал.

— Большое спасибо, — не показывая охватившей радости, я распрощался с пареньком. — Очень приятно было с вами познакомиться.

— Заходите еще, — сделав безразличное лицо, ответил он.

Однако номера своего не оставил. То есть связь придется держать через того человека, который нас сейчас свел. Ну да ладно, я согласен.

К машине я возвращался, мысленно подпрыгивая от счастья. Получилось, черт побери, получилось! Когда сильно хочешь, чтоб повезло, везет. Не всегда, но бывает.

Денис Викторович Жуков, прозвище Жук. Тридцать девять лет. Вышел на свободу год назад. Не с моим ли предводителем банды угонщиков Борисом попал под замес? Подсчитал — вроде, нет. Но уверен, что они друг друга знают.