— Так, мужик, тормози кобылу, — велел я. — Говорить будем.

— Да чего говорить? — пожал плечами он. — Вон деревня уже видна. Сейчас доедем. Там с молодыми поговорите. А то я не понимаю. Я тут почти восемьсот лет…

— Это ты и Последнего Императора застал? — ухватился за дату я.

— Не, не видал, — замотал башкой возница, чему ни капли не мешала недавно свёрнутая шея. — Куда мне? Я с побочной ветки рода. И токма на втором курсе был.

Стоп, что?! Он был адептом? Из аристократического рода? Андроид? Это как так, мать мою из рода Фелис и покойного отца-Императора из рода Вепрей за ноги?

— Ты аристократ и адепт? — вслух спросил я.

— Ну. Ишак я паршивый, как Чак говорит. Из рода Асинус, то есть, Осла. Был когда-то. Покуда не помер. Больно было… Кажется. Плохо помню уже.

Так… Приехали. То есть, уже и буквально приехали, вон деревня. Но и фигурально тоже. Это как понимать вообще? Адепт, умерший восемь столетий назад, в теле андроида?

И что за Чак такой, с подозрительно знакомыми шуточками? Ну, в попаданца в тело андроида я уже готов поверить, кажись, тут всякое бывает. Но как местный студент-адепт мог перенести своё сознание в искусственное тело?

Что ж, будем выяснять.

— Ну, зови Чака, — велел я. — С ним говорить будем.

— Я должен убедиться в том, кто вы такие, — заявил мужик, назвавшийся Чаком.

— А на кого похожи? — буркнул Стьюи.

— Думаешь, мы не адепты? — захлопала глазами Китти. — Или не аристократы? Вот!

Они продемонстрировала руку, на среднем пальце которой было надето кольцо с вороньей головой.

Я же только хмыкнул. Понял, что Чак не об этом. Видимо, наш возница заметил мою реакцию на слова про ишака паршивого.

— Ну, спрашивай, — предложил я.

— Памятник последнему Императору видели? — задал вопрос он.

Вообще-то я не видел. Но, тем не менее, ответил:

— Допустим.

— Сидит? — не сдержав усмешки, спросил Чак.

— Кто ж его посадит, он же памятник! — с той же интонацией отозвался я.

О чём речь, из присутствующих кроме нас двоих поняла только Аннабелль, хотя и с трудом. А ведь для неё-то старое советское кино не считается таким уж старым. Ну, может, просто не фанатка кинематографа и тем более растащенных на цитаты крылатых фраз. Мои фразочки из той же области до неё и прежде не сразу доходили.

— Ясненько, — кивнул Чак, глядя на меня. — А остальные?

— А остальные подождут, — хмыкнул я, припомнив один старый анекдот.

Про то, что мужик стал бы делать, если бы получил миллион. Раздал долги. А остальные кредиторы подождут. Но вряд ли в данном случае многим пришла бы в голову такая отсылка, я этого и не ждал.

Чак воспринял мой ответ буквально. Снова кивнул и предложил пройти с ним в отдельную комнату, а остальным подождать здесь. Встретились мы в местной таверне и на стол уже подали пиво и закуски, так что никто не возражал. Для остальных встреча с ещё одним попаданцем из моего мира ничего не значила, даже тёте Ане было плевать.

Я взял с собой Эйлин, и мы втроём поднялись на второй этаж. Зашли в небольшую комнатку, посередине которой стоял стол, а одна из стен была увешана оружием.

— Ну, земеля, давай рассказывай, какими судьбами тут? — предложил Чак.

— Да нечего особо рассказывать, — пожал плечами я. — Шёл, упал, помер. Очнулся — я в другом мире. Ну, потом там тоже убили меня. И вот я тут.

— Второе перерождение? — удивлённо присвистнул Чак. — Эх, знал бы, что это не разово, тоже помер бы тут. А не это вот всё.

— А поподробнее про вот это всё? — попросил я. — Ты же в теле андроида, да?

Он кивнул. Покосился на Эйлин, но я махнул рукой. Мол, при ней можно говорить свободно.

— Убили меня, братка, — вздохнул Чак, покачав головой. — В первом же рейде чешуепсы проклятущие порвали. Руки-ноги чуть не совсем отгрызли, кишки наружу. Ещё б чуток, и всё. Но успели друзья боевые, донесли до Форта. А там магистр меня спрашивает, жить, мол, хочешь? Ну, я говорю, конечно, хочу. Не знал же, что это за жизнь будет. Не сказал он мне, нехороший человек, падла…

— А что за магистр? — поинтересовался я.

Чак назвал незнакомое мне имя. Но я-то вообще по имени всего одного магистра знаю, Люциуса, с которым за кредит от Форта торговался. Даже имена тех, которые меня судили, мне никто не называл. А ещё одного, помнится, Феликс порвал в кабинете коменданта.

— А чем плохо быть андроидом? — невинным тоном поинтересовалась Эйлин.

И выдвинула из запястья штекер-шунт, в знак того, что она-то понимает, о чём говорит.

В ответ Чак просто молча стянул штаны. Я даже не успел ему указать на неподобающее поведение. И хорошо, поскольку выглядел бы смешно. Ведь в паху у Чака была только гладкая кожа, как у куклы Кена.