— Как он развязался, я сама не поняла, — рассказывала после того, как я очнулся, Дина. — Валялся связанный, а потом раз — и уже к моему виску приставлен пистолет.

Девушка выглядела подавленно. Всё-таки стресс сказался. Мы действительно избежали очень неприятной участи, причём были на волоске. Но больше всего её волновало, что мотоцикл остался у браконьеров.

— Не волнуйся. Вернём, — пообещал я.

И сразу пожалел о своих словах. Не потому что побоялся бы снова сунуться в берлогу. Нет, туда мне как раз хотелось заглянуть. Задолбали меня эти уроды! И, думаю, придётся разбираться с ними по-серьёзному.

Однако транспорт они могут и угробить. А магии восстановления утраченных вещей ещё никто не придумал.

Баяр тоже ходил с сумрачным настроением. Ему ещё предстояло возвращаться в деревню ни с чем. По пути можно, конечно, разжиться добычей, но после такого долгого отсутствия появиться с каким-нибудь оленем или кабаном…

Не поймут, в общем. А про огромного демона только рассказывать можно. Доказательства уже растворились.

Генка, Иван, Глеб и Богдан очень хотели кого-нибудь пристрелить, потому что на вечеринку с браконьерами они успели в последний момент, когда и стрелять-то было уже опасно. Петрович им запретил, чтобы не нагнетать поле.

Вот и представьте. Злой я. Со мной бригада инженеров-оперативников, тоже недовольная и во всём снаряжении, то есть с оружием и боевыми блоками на поясах. Очень злая Дина, оставшаяся без любимого двухколёсного друга, и Баяр за турелью, глядящий холодным проникновенным взглядом.

— Т-тут пара небольших замечаний, — пролепетал Слава, протягивая мне планшет. — А в целом объект готов. Думаю, к обеду уже подпишем все документы.

— Угу, — буркнул я, поставив росчерк.

— До свидания.

— Бывай.

Слава поспешил убраться подальше, сел в дорогую машину и покинул лесопилку. Но почти сразу же показалась другая дорогая машина, заточенная на комфорт в городской среде.

Мы с ребятами с интересом проводили её взглядом, пока та не остановилась рядом. И ещё больше удивились, когда из заднего пассажирского сидения вышел градоначальник Жадов.

— Игорь Сергеевич! — раскинул он руки.

В отличие от нас, градоначальник выглядел как огурчик.

— Добрый день, — кивнул я.

Кстати, а как его зовут?

— Степан Васильевич, — улыбнулась Дина. — Какими судьбами?

Жадов оглянулся, будто ожидал увидеть что-то другое.

— Я решил посетить финальный этап реконструкции! — воскликнул он. — Разве тут не должны быть шарики, ленточки, шампанское, в конце концов?

Мы с ребятами переглянулись. Что он, мать его, несёт?

— Нет, Степан Васильевич, — сдерживая раздражение, ответил я. — Мы обычно обходимся безо всякой мишуры. Да и по бумагам не всё закончено. Нужно утрясти ещё пару мелочей.

— Ну, с этим разберётесь, — отмахнулся Жадов.

Блин, да он будто на курорте побывал, а не спьяну в перестрелку ввязался! Мне бы его бодрость сейчас.

— Но даже хорошо, что не успели устроить праздник.

— Почему? — оживилась Дина.

— Потому что праздник устраиваю я! — воскликнул градоначальник. — Светский приём. Музыка, танцы, фуршет — всё как надо. Считайте, настоящий бал. В настоящем особняке!

Тут запал Дины поутих. Она напряглась, и мне пришлось отвлекать Жадова.

— Правда? Хорошо вам отдохнуть.

— Нам отдохнуть!

— В смысле?

Мне это уже не нравится.

— Я приглашаю вас всех на сие мероприятие, — заявил он. — Всё-таки вы меня спасли. Настоящие герои!

Я тяжело вздохнул. Набрал воздуха, чтобы отказаться, но тут высунулся водитель.

— Степан Васильевич, нам пора! Опаздываем!

— Ах, да… — засуетился градоначальник. — Действительно пора. Ну, до встречи, герои! Нет, нет, Игорь Сергеевич. Всё потом. Увидимся вечером, в девять часов. Не опаздывайте.

Он повернулся к машине, остановился, повертел головой и рявкнул:

— Чего стоишь, дурень?! Кто мне дверь будет открывать?! Давай, живее! Демоны тебя раздери, я уже жалею, что уволил того остолопа…

Водитель встрепенулся, побежал к начальнику. Жадов нетерпеливо ждал, демонстративно постукивая туфлей. Напоследок махнул нам, сел и захлопнул дверь.

Когда они уезжали, я проводил их взглядом, после чего посмотрел на Дину.

Девушка обернулась и с яростью в глазах воскликнула: