— Гм, господин военный министр, когда кочевые племена последний раз совершали набег на наши территории и почему, господин начальник пограничной стражи, почему это ещё до сих пор происходит?

На этот раз вскочили сразу два министра, чем-то внешне похожие друг на друга: высокие, худощавые, оба носили очки и уже почти седые усы, и оба весьма трепетно относились к своим министерствам.

Первый вопрос был адресован военному министру, который сразу же на него и ответил.

— Ваше Императорское Величество, последний набег зафиксирован в мае этого года, через границу перешёл двухтысячный отряд конницы и, прорвав казачьи заслоны, напал на поселенцев. В рабство было уведено около двухсот человек, больше ста из которых сумели отбить организованным преследованием, остальные пропали без вести.

Военный министр замолчал и перевёл взгляд на начальника пограничной стражи, давая ему возможность ответить на вопрос императора, тот понял и продолжил.

— Ваше императорское Величество, сил у пограничной стражи недостаточно для того, чтобы вовремя пресекать подобные набеги. Мы всегда организуем последующее преследование, собирая все силы в кулак, но не всегда это возможно сделать оперативно. У диких киргизов есть преимущество в быстроте и внезапности нападения. Моих сил недостаточно для того, чтобы закрыть всю прилегающую к нашим границам территорию, она просто огромна.

Император, казалось бы, спокойно стоявший у окна и невнимательно слушавший докладчиков, тут же весь подобрался и, зло взглянув на обоих, отчеканил.

— Хватит! Хватит рассказывать мне о своих трудностях. Я знаю, я всё прекрасно знаю и понимаю, но… — тут Павел Пятый сам себя оборвал и принялся расхаживать взад-вперёд по кабинету, о чём-то напряжённо размышляя и не обращая никакого внимания на стоявших перед ним навытяжку трёх министров Склавской империи. — … Но в данный момент мы не можем себе позволить оставить неприкрытыми границы с юга и юго-востока, а потому я авансирую применение комплекса мер по защите наших юго-восточных рубежей. Приказываю министерству финансов выделить необходимые материальные средства для увеличения наших сил пограничной стражи для предотвращения подобного, а военному министерству подготовить отдельный усиленный военный корпус для ведения боевых действий, там же. Кроме этого, набрать и подготовить вольных охотников, для чего министерству финансов выделить необходимые суммы для обеспечения одной тысячи вольных охотников. Пусть щиплют кочевья диких киргизов и провоцируют для последующего широкомасштабного нападения. А вам, — тут император обратился к министру иностранных дел. — А вам, уважаемый Пётр Фридрихович, я поручаю спровоцировать дипломатическим путём в отношении нас агрессию Туркестанского ханства. Пусть нападут сами и дадут нам возможность дать им отпор, в лице Особого Восточного корпуса. Военному министру поручаю лично заняться его укомплектованием самыми лучшими офицерами и придать ему казачью бригаду, помимо необходимой артиллерии и авиадирижаблей, или что там у нас есть в этом плане. Как раз обкатаем с их помощью будущие боевые действия. Раз у нас остался год или два, а сейчас уже наступила зима, то к маю туркестанский хан должен на нас напасть. И получить такой отпор, чтобы в ближайшие пять лет у него не только не возникло даже мысли пойти на нас, но и не было для этого ни людей, ни вооружения, особенно людей. Оружие ему предоставят наши европейские доброхоты, а вот воевать за него никто не станет. Я хочу видеть их полный и безоговорочный разгром. Учтите это.

— Слушаюсь, — сказали по очереди все министры, включая и министра финансов.

— Ну, а отряды вольных охотников формируйте уже сейчас. Через месяц первые из них должны выйти на тропу войны и дёргать за жидкий ус всех этих кочевников, пусть почувствуют себя в шкуре наших поселенцев. Заодно мы сможем разведать все удобные места для атаки и преследования, а также нанесем всё на карты. И платите хорошо, работа это кровавая и грязная, за это нужно получать большие деньги.

— Слушаюсь, — повторил министр финансов, понимая, в чей огород насчёт денег летит камень от императора.

— Продолжайте, Пётр Фридрихович.

— На юго-западе у нас налажены нейтральные отношения, как с Персией, так и с Анатолией. И если Персия пока ведёт самостоятельную политику, и не стремится расширить свои территории за наш счёт, что представляется для них весьма непросто и даже невыгодно, то Анатолийская империя непредсказуема, и давно попала под влияние Тевтонской империи, чьи офицеры служат у них, как на флоте, так и в регулярной армии. Общее положение дел таково, что Анатолийский султан станет делать то, что скажет ему тевтонский император. В разумных пределах, конечно, но напасть на нас они смогут, и сделают это с превеликим удовольствием, с учётом нашей общей с ними кровавой истории.

— Предсказуемо, — отреагировал на эти слова Павел Пятый, — а теперь, прошу вас, Пётр Фридрихович, объяснить всем присутствующим, с кем нам придётся воевать на западе, какие коалиции мы сможем создать, и какие коалиции будут созданы против нас.

Министр иностранных дел тяжело вздохнул, не торопясь отвечать на поставленный вопрос.

— Я жду, господин министр.

— Дело в том, что я не вижу, с кем мы могли бы заключить взаимовыгодный союз. Все или почти все республики и империи Старого Света крайне заинтересованы в нашем всеобщем поражении и разделении всех ресурсов, что могут им достаться в случае нашего падения. Наиболее заинтересованы в этом Гасконская республика, Кельтеберийская империя и Тевтонская империя. Остальные являются по факту мелкими хищниками и, не имея никакой возможности на нас напасть самостоятельно, могут вступать в коалицию с другими. В то же время, у этих трёх мастодонтов Старого Света нет между собою согласия, на чём мы и можем сыграть. Вероятно, в конце концов, они объединятся против нас, но это окажется не скоро, и моё министерство прилагает все усилия, чтобы не допустить подобного.

— Вы правы, и я ценю, как ваши усилия, так и усилия всего дипломатического корпуса в этом направлении, — прервал министра Павел Пятый, — и, тем не менее, нам нужно найти выход из создавшейся ситуации. Войну против всех трёх империй мы не осилим. Поэтому я слушаю ваши предложения.

— Я считаю, Ваше Императорское Величество, что нам придётся создать военный союз, или хотя бы заключить пакт о ненападении с тевтонским императором. Это вопрос нашего выживания. В противном случае мы рискуем столкнуться с армией объединённой Европы. Кроме того, в случае заключения союза с Тевтонской империей, мы сможем обезопасить свои южные границы от посягательств анатолийского султана.

— Этот вопрос мне ясен, но каковы шансы заключить союз с Гасконской республикой, либо Кельтеберийской империей?

— Они гораздо хуже, но возможны. Всё дело в том, что Гасконская республика уже заключила военный союз с Кельтеберийской империей, и там существует секретный протокол, не обнародованный в открытой печати, о нём ничего не известно, а об условиях, указанных в нём, остаётся только догадываться.

— Это дело пусть выясняет наша военная разведка, совместно с вашим ведомством, корпусом пограничной стражи и жандармерией. Рано или поздно мы обо всём узнаем.