— Да. Всё это происходит неспроста. А здесь прямо два в одном: профессор с мировым именем, специалист во многих областях, и юноша, судя по его личному делу, обладающий уникальным даром как дистанционного, так и ближнего действия, со свойствами, до конца не понятыми. Одним покушением они могли убить сразу двоих, списав всё на несчастный случай и, видимо, так и планировалось, хотя и не факт.

— Ну, если так думать, то я считаю, — возразил Кошко, — что профессор, всё же, являлся главной целью, а юноша оказался довеском на перспективу. Просто попался под руку, и почему бы не убрать ещё одного потенциально опасного человека-носителя дара?

— Я с вами скорее соглашусь, чем не соглашусь. Действительно, логика преступников здесь очевидна. Это дело я забираю в своё ведомство, но от вашей помощи не откажусь, и всегда буду рад проконсультироваться с вами. Чувствую, что нам ещё придётся поработать вместе.

— А я в этом и не сомневаюсь, господин поручик. У меня чутьё… особенное, и хоть я не обладаю даром, но…

— Дмитрий Анатольевич, вы обладаете даром, просто скромничаете, и дар у вас хоть и не ярко выраженный, но он есть.

— Не важно, важно, что я рад с вами работать.

— Взаимно. Держите меня в курсе всех событий. К сожалению, я действительно думаю, что нам ещё не раз придётся встретиться при схожих обстоятельствах. Против Склавской империи начали необъявленную войну, и наш с вами долг минимизировать все её последствия.

— Я свой долг выполню.

— Жму вашу руку и жду от вас любую информацию, как по сегодняшнему, так и по другим подобным случаям.

— Как только я узнаю что-либо новое, так тотчас сообщу.

— Спасибо! — закончил разговор поручик и, собрав бумаги, ушёл, а через пару минут удалился и Кошко, напевая себе под нос какую-то песенку.

Происшествие с профессором аукнулось новой суетой и разбирательствами. Меня затаскали по кабинетам разных должностных лиц, включая самого ректора. Я поневоле стал довольно известным студентом, правда, в очень узком кругу, куда я не стал бы попадать добровольно.

Не думаю, что это мне пойдёт на пользу, скорее наоборот, лишняя нагрузка. Ощутимо пострадала учёба, так как меня постоянно выдёргивали с занятий, особенно пришлось многое пропустить в последний раз, когда вызвали к следователю из уголовного сыска. Как оказалось, со мной прибыл побеседовать не только он, но и жандарм, а они, как всем известно, специализируются на политическом сыске.

Впрочем, скрывать мне абсолютно нечего, и я рассказал обо всех событиях без утайки и умолчаний. Думаю, они это поняли и сделали выводы. А ещё нет худа без добра, и в больнице, как мне сказал декан, дали ясно понять, что если бы не вовремя оказанная помощь, то профессора уже спасти и не смогли. Ещё повезло, что вызванная другим лаборантом карета скорой помощи привезла фельдшера, имеющего дар кратковременного поддержания организма, он и смог довезти профессора до больницы, где тем уже занялись профессионалы.

— Юноша, — обратился тогда ко мне декан, — вы просто кладезь неприятностей. Они к вам липнут, буквально на ходу. Мне боязно даже подумать, что с вами и вокруг вас может произойти дальше, а вы ведь даже не приступили к сдаче первой сессии. Как вам, кстати, даётся учёба?

— Пропусков и неудовлетворительных оценок у меня нет, как и удовлетворительных, — ненароком похвастался я.

— Это весьма похвально, учитывая все обстоятельства ваших приключений за время обучения на нашем факультете. Хотя я буду, наверное, не прав, констатируя данные сведения, ведь они у вас начались ещё с момента, когда вы только ехали сюда, не правда ли?

— Да, Ваше высокоблагородие, так и есть.

— Да-да, и тогда вы получили за свою храбрость и находчивость денежную стипендию, но не медаль, сейчас же вы также не получите медаль, но я вам обещаю оказать помощь на первой и второй сессии, зная, что вас постоянно станут задействовать на мероприятия предварительного дознания. Это здорово отвлекает от учёбы, но это необходимость. Вы, как это бы не звучало странно, помогли вывести на чистую воду трёх негодяев, которые уже довольно долго терроризировали многих студентов. К сожалению, большинство из них предпочитают отмалчиваться и терпеть вместо того, чтобы дать негодяям отпор. До меня уже доходили слухи о подобных неблаговидных поступках со стороны данной троицы. Об этом знает и их декан, но никаких мер, кроме слов «ай ай ай, как нехорошо», к ним не применяли. А вот благодаря огласке, им пришлось пережить немало неприятных минут. Это, конечно, минус в отношениях к вам с их стороны, но вижу, что вы переживёте подобное, не так ли?

— Да, я их не боюсь.

— Не надо никого бояться, нужно стать расчётливее и умнее. Вы это доказали, спровоцировав троицу на активные боевые действия по отношению к вам. Умные и храбрые люди на нашем факультете приветствуются, так что, господин студент, всегда можете рассчитывать на мою помощь, но не злоупотребляйте ею.

— Благодарю Вас, Ваше высокоблагородие. Я приму во внимание и никогда не позволю себе просить и, тем более, злоупотреблять вашей помощью.

— Ну-ну, не надо так категорично. Вы ещё слишком молоды и не имеете такого жизненного опыта, какой имею я, и многого не знаете, что простительно, ввиду вашего возраста. Руководство нашего факультета, как и руководство академии, старается оказывать помощь перспективным студентам, это вопрос её престижа, а не пустопорожняя болтовня. Каждая академия Склавской империи борется за рейтинг и качество выпускаемых инженеров, врачей, учителей и специалистов любого другого профиля. Это насущная необходимость и, повторюсь, вопрос престижа. С этим не шутят. Есть у вас ещё какие-либо нужды, которые я могу решить?