Шрифт:
Руну своего Домена.
Они исчезли прямо в полете, посреди ледяной трубы, и зеленое мерцание прокатилось через место, где уже никого не было.
Белый Дьявол и лед-кузнец, которого он так и не выпустил, вывалились на сером, пустом каменном квадрате. И осколок Единого, несмотря на дикую боль, терзающую тело, улыбнулся, глядя в серую пустоту.
Он спасся, и он дома.
И не один — с гостем.
Глава 8
Некоторое время Белый Дьявол лежал, не двигаясь и ощущая, как сила Животворного Роста исцеляет полученные раны. Телу здорово досталось, несмотря на защитные Руны и Аспект, — пожалуй, только милость Незримого позволила избежать очередной смерти.
Затем он встал, сбрасывая с плеч Шкуру Фростбьорна, превращенную в опаленные лохмотья. Эта Руна тоже требовала починки, как и многие другие в его Скрижали. Стоять в одиночку против ликтора Гармонии — безумие даже для серебра…
Его гость тоже серьезно пострадал. Он лежал неподвижно, не подавая признаков жизни, фигура в доспехе, состоящем из крупной чешуи, отливающей синевой и серебром, и толстой черной кожи. Искусность работы сразу бросалась в глаза: тонкая выделка сапог и перчаток, драгоценный блеск звездного льда в пластинах брони, оковке ножен и пряжках ремней. На груди сиял серебряный шестиугольник с двойной каймой и звездой-снежинкой внутри, и он же повторялся на глухом шлеме — Морозная Звезда, древнее клеймо лед-кузнецов Эргиаля.
Серебряный доспех выдержал, хоть и был покрыт потертостями и царапинами. А вот тело внутри могло оказаться не таким прочным…
Осколок Единого ослабил застежки и с некоторым трудом стащил шлем с лед-кузнеца. Взгляду открылось узкое лицо с нежной, чуть голубоватой кожей, высокими скулами и иссиня-черными косами, заплетенными тугим венцом.
Женщина! Даже — девушка, хотя по внешности лед-кузнецов нельзя было делать выводы о возрасте. И, глядя на необычные черты, закрытые веки с длинными ресницами, скулы, рисунок губ и несколько прядей, выбившихся из прически, Белый Дьявол на мгновение увидел своего брата. В этой девушке, несомненно, текла его кровь — и, возможно, не в очень далеком поколении, иначе сходство было бы не столь явным.
Стоило освободить ее от шлема, как голова странно запрокинулась, и стало ясно, что ее шея сломана. Из обоих крыльев тонкого носа и уголка рта тянулись струйки крови, а кожа была холодна как лед. Дыхания тоже не ощущалось, но это ничего не значило. Белый Дьявол пригляделся к капельке крови на кончике пальца — обжигающе-ледяная, она поблескивала кристалликами звездного льда и имела необычный, чуть голубоватый оттенок. Да, эта дочь Эргиаля уже прошла Слияние, а значит — могла перенести куда больше, чем обычный человек.
Доспех мог скрывать и другие раны. Белый Дьявол принялся разоблачать, попутно разоружая незнакомку. Два кинжала и недлинный лед-клинок на перевязи он предусмотрительно отложил подальше, браслеты Призрачных Щитов — тоже. Боевой наруч, широкий черный пояс с летающими иглами, плотно набитая и снабженная рунным замком заплечная сумка…
Лед-доспех создавался по образу и подобию боевого снаряжения кел — достаточно нескольких нажатий, чтобы тяжелый панцирь разделился на несколько легко снимаемых частей. Под ним — толстая подлатница, а следующим слоем — вытканная из паутинного шелка невесомая голубая туника. Девушка внутри оказалась тонкой и изящной, как былинка. Лед-кузнецы не были обычным Народом разумных (его брат в свое время хорошо постарался), но внешне они почти не отличались от потомков Кел. Мельком глянув на орнамент лед-узоров на плечах и руках, Белый Дьявол тщательно ощупал ее, а затем прижал ухо к середине груди и замер, прислушиваясь.
Она не дышала, была холодна как лед и не подавала признаков жизни, но через полминуты он различил слабый удар. А затем — еще один. Несмотря на сломанные шейные позвонки, ребра и вероятные внутренние повреждения, Восходящая была еще жива. То, что билось в груди лед-кузнецов, делало их очень живучими, и Белый Дьявол знал, что дочь Эргиаля выжила бы, даже проведя половину цикла под завалом. И, вероятно, выбралась бы оттуда, когда сила лед-сердца зарастила телесные раны.
Но у него под рукой был и более быстрый способ привести ее в чувство. Белый Дьявол осторожно устроил ее голову, положил руку на обнаженную ключицу, не обращая внимания на обжигающий холод кожи, — и начал такт за тактом переливать волны Целительного Прикосновения в тело Восходящей. Здесь лучше пригодилась бы серебряная Руна, однако и его Навык мог помочь, просто это занимало больше времени…
Он впал в неглубокую медитацию, одновременно прогоняя Звездную Кровь по каналам эо, дойдя по третьего нара, и очнулся только от негромкого, но наполненного холодом требования.
— Убери руку.
Незнакомка очнулась. Она приподнялась на локтях, одной рукой сжимая ворот распахнутой туники, а другой вызывая Скрижаль. Осколок Единого поднял открытые ладони в жесте мирных намерений и чуть улыбнулся, наблюдая за ее реакцией. Лед-кузнецы славились своим хладнокровием, однако эта явно не могла понять, куда она попала и кто перед ней. Главное — чтобы не начала кидаться боевыми Рунами, иначе без урока манер не обойтись…
— Я не причиню тебе вреда, дочь Эргиаля, — сказал он на том же Едином наречии. — Не стоит хвататься за Руны. Мир тебе!
— Кто ты? — ее глаза, оказавшиеся ярко-серебристыми, подозрительно сузились при виде оружия и доспехов, которые сейчас лежали возле Белого Дьявола. — Что ты со мной сделал?
— Всего лишь исцелил твои раны. Я тот, кто спас тебя.
— Раны? Какие еще раны?
— Сломанная шея, ребра, внутренние разрывы. Ты была под завалом после взрыва кристалл-заряда.
— Я помню только вспышку… Ты тот дикарь в шкуре фростбьорна, что прятался возле Шипов, — в ее взгляде появилось подозрение. — Лед видит… Что с остальными?