– Рад?..
– опешив, перебил мужчина, - Подожди! Какое несчастье?

– Не уж то не знаете?
– прищурилась недоверчивая красота.

– Нет...

– И того хуже! Ну что ж, коли так, может хоть правда отвадит. Мы ведь с сестрой с ранних вёсен замужем, и я, и Яра, а Рада вот нет. Думаете спроста?

– Не думаю, - сухо отозвался Дартин.

– Оно и верно, недаром же высший, – едко фыркнула женщина, - вам на роду написано подвох чуять. Пустая она у нас, такой уродилась. И хороша, и добра, а уж ткёт, полотно из под рук, как вода струится, а понести не может, вот молодняк морды и воротит. А к тем, кто постарше, да кого жизнь уму разуму уже научила, сама не идёт. Так и живём. Бережёная она у нас… А тут вы, молодой да ладный, побалуете да восвояси! Вы ж «проситель», вам под купол идти, а ей оставаться. Так, может, найдёт кого по сердцу из бывалых. Они ведь, когда повекуют без любви и голову от спеси проветрят, на коленях готовы к Раде ползти. Вот и чаим, вдруг с кем сладится. А ежели вы её тронете, то и это счастье у неё украдёте...

«Счастье… - фыркнул двуликий, перебирая лапами по той же обходной тропе, - Неужели именно так будет выглядеть их с Радмилой счастье? Кареглазая красавица с дивной косой и до дрожи волнующим запахом выйдет замуж за видавшего виды бородача-медведя, который окажется втрое старше неё… Лишь потому, что в своё время проиграл в «битве» за полноценную самку, а теперь, дабы скоротать век, сосватает «ущербную» и будет нет-нет, да и попрекать её отсутствием потомства. А он – Дартин Навадайи отправится «под купол» за призрачной возможностью поймать удачу за хвост». Барс перепрыгнул поваленный ствол и, ворчливо сетуя на рассудительность хозяина, направился в сторону уже знакомого дома. «Всё, вроде, просто и даже разумно… Но отчего так паршиво на душе?..»

С момента, как молодой лорд распрощался с Марной, а именно так звали суровую старшую сестрицу, встретившую его у порога, прошли целые сутки. Он свёл концы обрывочных сведений, попавших в остывшую после встречи голову, и получил теперь уже достаточно полную картину. Неора ошиблась, назвав именем сестры ту девушку, что барс заприметил во дворе. В тот день в доме Таграуров были две дочери лекаря. Одна составила компанию Иной в бане, другая, по просьбе отца, хлопотала на кухне высшего, дабы перед походом угодить почтенным гостям, облегчив доброй девичьей рукой суровую долю старосты и его сына, в чьём тереме, похоже, не было женщин. Вот она-то и привлекла зверя, когда юркнула во двор за колодезной водой, и именно ей немногим позже было поручено забрать с хозяйского сеновала, загулявшегося до ночи, Микулку.

Подобравшись к дому Алтэя с подветренной стороны, Дартин сменил облик и, прислонившись спиной к стволу толстокорой сосны, устало прикрыл глаза. Звуки сменили краски. Сердце тряхнуло человеческую плоть, как часто бывало после оборота, и в лёгкие тягучей струёй потекла ночная прохлада.

Лишь сегодня, когда барс, рискнув благодатным будущим, отказался возвращаться домой вместе с правительницей, годы метаний улеглись в мятежную душу осознанием абсолютной правильности. Так и только так он мог поступить. Каким бы не был исход.

Вопреки удобным перспективам, которые рисовал расчетливый разум, а подкидываемые им варианты были весьма заманчивы, Дар поступил иначе. Он не стал давить положением, предлагая девушке брак на правах высшего, практически исключающий отказ, при котором выглядел бы истинным благодетелем. «Молодой, обремененный властью и перспективами наследник, отказавшись от права «просителя», берёт в жёны ту, что не может иметь детей. Какое благородство!» Не стал соблазнять девушку, чтобы отвести ей в своём «светлом» будущем роль любовницы, что, теоретически, было бы удобно многим: дяде, стае и, возможно, даже ему самому… Нет! Дар прыгнул выше головы! Дабы оставить целым хребет собственной совести он выбрал Источник.

Судя по древним книгам, правило общения со Святыней было отмечено единственным запретом: «нельзя просить за себя», всё остальное, мудростью Великого Нечто, подлежало рассмотрению. Выгорит ли это сумасшедшее предприятие, или всем им суждено столкнуться с великой потерей, было уже не важно. Дартин решил рискнуть!

После смерти родителей и злополучного случая в детской, врезавшегося в память лишь смутными тревожными вспышками, где-то в закоулках сознания юного лорда поселилась призрачная мысль о жизни взятой взаймы… И будто бы только теперь у мальчика, некогда отказавшегося покорно уйти в царство Мораны, появилась возможность вернуть долги.

Дартин точно знал, что попросит у проведения, если доберётся до цели: счастье материнства для Радмилы. Конечно, при исполнении данного желания его собственные шансы на место рядом с медведицей стремительно скатятся в бездну. Ведь при таком исходе «ущербным» для красавицы станет уже он сам. Но нутро поступить иначе просто не могло. Раньше Дар не замечал в себе столь тяжёлых приступов альтруизма, но разобравшись в случившемся, впервые не потратил и суток для принятия данности.

«Что это – если не истинность? Когда счастье пары становится выше собственных интересов…»

Сюда же, к вотчине уже знакомого лекаря, Дартин пришёл «попрощаться». Завтра утром отряд отправится в поход и барс решил, что не будет ничего страшного, если напоследок он ещё раз побродит у дома той, что, сама того не ведая, всего за сутки вывернула нутро наследника солнечных ирбисов наизнанку. После всего, что поведала Марна, он решил не тревожить Радмилу даже случайной встречей, дабы избежать боли последующего расставания, но в тоскливом удовольствии хоть вечер подышать с девушкой одним и тем же воздухом отказать себе просто не смог.