Я дёрнул уголком рта, всё ещё пытаясь справиться с вековым протестом моей души:

– Я подчинюсь, дядя, пойду за волей предков, хотя по-прежнему считаю, что Богиня поступает жестоко. Но я не верю в единение с иномирным созданием так, как веришь в него ты. Тебе просто повезло. Твоя суженая оказалась той самой. Многим повезло меньше, а кому-то и вовсе не досталось благословения Богини. Я пойду на это только ради потомства. Вернее, шанса на потомство.

– Упрямый баран, - беззлобно отозвался дядя, - ну пусть будет по-твоему! Главное, что ты идёшь на обряд сам, и тебя не тянут волоком.

Я усмехнулся, поднимаясь с кресла и понимая, что наш разговор подходит к концу.

– Скалишься, - дядя коротко покачал головой, - Ладно, скоро ужин, ступай. Сегодня встречать гостей будешь со мной. И передай Дартину, что его персону я тоже хотел бы лицезреть рядом.

Я покорно кивнул и направился к двери. И уже практически покинул кабинет, когда услышал короткий пущенный в спину смешок:

– Не верит он! Хэх… Смотри не задохнись от её запах, герой…

Я быстро оглянулся, встретившись с необычно весёлым взглядом тёмно карих глаз. Но уточнять смысл не стал.

– Не забудь зайти к Окатане.

– Непременно.

И, коротко кивнув, я поспешил удалиться.

Не хотелось верить, что ищейки Гатта снова нас выследили. Два с половиной месяца относительного спокойствия поселили в сердце хрупкую надежду на то, что нас наконец-таки оставили в покое, но увы…

Мерзкие, беспринципные наёмники ни что не любили в этой жизни так, как деньги. И сейчас звонкая монета была обещана за наши головы.

Повинуясь вбитому в нутро инстинкту, Селион молнией метнулся к окну и, выглянув лишь на мгновение, коротко мне кивнул. Я быстро шагнула к кровати, выдернув из под матраса небольшой кинжал, и бросила его сыну. Парень перехватил клинок на лету и, повернув остриём к предплечью, осторожно отодвинулся от окна.

– Похоже, мискаты, - шёпотом произнёс он, - человек семь, внизу перед соседним двором. Но портал ещё не схлопнулся, возможно, прибудут другие.

Я коротко кивнула и, согнувшись почти до пола, медленно попятилась к двери. Ночь, как назло, была лунной и мельтешить в проёме окна было всё равно, что открыто пригласить наёмников в дом. Мискаты были из оборотней, чуйка и зрение у них были отменными, а потому, от греха подальше, лучше было обойтись даже без тени на стене.

– Что с «зыбучей петлёй»?

Парень не весело хмыкну:

– Есть. Висит на поясе одного из здоровяков. За главного, похоже, у них.

– Плохо дело. Придётся убираться пешком...

«Зыбучая петля» противный артефакт, рассчитанный как раз на таких как мы с Селионом. Оборотней не видит, эфи не трогает а вот эфильдов обожает, потому что ткётся достаточно сильными артефакторами из чистой магии, замешанной на крови наших соплеменников! Работает по принципу магнитного лассо, реагирующего на выпуск крыльев. Стоит нам решиться на полёт и петля сама потянется к крыльям, учуяв их даже на большом расстоянии. И наёмникам останется только её активировать, а та уж сама долетит и «крепенько» нас обнимет, сделав за них всю грязную работу.

Скольких спеленали мискаты этой злополучной «зыбучкой». Петля казалась безобидной маленькой плетёнкой лишь на вид, на деле это была огромная сеть с внушительным радиусом действия – с полверсты, не меньше, а потому, о безопасном расстоянии пока приходилось только мечтать.

– Может, не по наши души?
– не особо веря, прошептал Селион.

– Может, - тихо отозвалась, - добравшись до двери, - но рисковать не стоит, - я за хвоем, жду в коридоре.

Сын понимающе кивнул и потянулся к брошенной на стул рубахе. Я же тем временем тихо выскользнула за дверь.

«Хвой» - боевой изогнутый клинок, которым некогда наградил меня дед. Женщины не пользовались таким оружием, слишком тяжёлое и громоздкое, но убойная сила при мастерском владении огромна. Вот и выточил для меня прародитель его уменьшенную копию. Лезвие было тоньше, рукоять уже, да и весу, килограмма на два меньше, но маневренность от того только возросла. Одно плохо, прямой удар тяжеловесного меча мог не выдержать, а у мискатов, как раз, такие. Но нам не привыкать отбиваться по касательной.

Хвой я схватила быстро, кинула на плечо сумку экстренного сбора, где всегда лежало самое необходимое, и даже потянулась за штанами, но внутренний зверь вдруг дёрнулся и, рыкнув, навострил уши.

Мискаты были уже в доме, на первом этаже, прямо под нами, где, создавая видимость благопристойности, мирно расспрашивали о постояльцах нашу наивную сонную старушку.

В коридор выскочила в чём была, босая, почти голая, если не считать тонкой короткой сорочки, но с клинком и сумкой на плече. Селион был не лучше. В отличие от меня, рубаху он накинуть успел, но на ногах остались всё те же белые шорты, а в руках бликовали любимый «подподушный» клинок и второй хвой, в разы больше моего. Вот и вся поклажа. Про обувь говорить не приходилось. Оно и к лучшему, лишний шум нам сейчас ни к чему.