Просто сидевших бывших мужей ему уже недостаточно. Теперь ему подавай бабу криминального авторитета! Блин! Да он ведь не жертва нихрена, он сам бросается на эту амбразуру! Хренов адреналиновый наркоман! Ему нравятся проблемные женщины, а проблемнее Риты Сидельцевой он до сих пор в жизни не встречал, вот и загорелся!

— Вам так идёт это платье, — улыбнулся Гио.

Причём улыбнулся столь убедительно, что Рите, — до сих пор такой дерзкой, развязной и уверенной в себе, — не осталось ничего другого, кроме как смутиться.

— Эм-м-м, — она кокетливо осмотрела себя. — Спасибо, — и даже раскраснелась.

Твою мать! Я не понимаю, как это работает! Я не понимаю зачем это работает и почему, но оно работает! Между этими двумя появилась химия! Можно не верить, можно отрицать, но это факт! Диетолог с Погонялом вон, тоже охреневают стоят!

— А я нигде не мог вас раньше видеть?

— Ох…

И по какой-то счастливой случайности, именно в этот самый момент мой магический источник заработал. Как будто уши разложило. Или непрошибаемый насморк разом взял, да и прошёл. Пускай Агафоныч говорил, что я ещё пару дней не смогу магичить, но-о-о… ещё он говорил о том, что я уникум.

Ита-а-а-ак! Понеслась! Проникновение в голову к Сидельцевой было непростым. На пороге я явственно почувствовал сопротивление, но таки смог его прожать. Расту, блин! Развиваюсь! Уже и слабенькие защитные артефакты могу перебарывать!

Вжух! Не знаю, что я ищу, но первым делом схватился в самое срединное воспоминание из всех срединных и попал в подростковый возраст Риты Сидельцевой. И было тут всё как в песне. И пятнадцать лет, и с предками жить лажа, и хулиган Паша. Вот только бутылки никто не собирал; без грязи обошлось.

Вжух! Счастливый воровской быт. Большая любовь, вот только… в одну калитку. Для Сидельцева, — пока ещё не мужа, — Маргарита Егоровна была просто статусной вещью. Сисястой и симпатичной, так что все мужики завидовали. Она же в свою очередь любила без памяти.

Вжух! Первая отсидка любимого. Паша становится уголовником, а Рита образцовой ждулей. Рита плачет, Рита ждёт, Рита носит посылки и посылает к чёрту всех дружков своего мужика, которые смеют катить к ней яйца. И в конце концов…

Вжух!…Рита дожидается. Свадьба, кольца, каравай, счастья полные штаны. Но Сидельцев при этом не сказать, чтобы сильно поменял своё отношение к девушке. Она для него всё так же просто смазливая кукла.

Вжух! Сидельцев проворачивает одно успешное дело за другим и денег становится больше. Рите проводят подпольную инициацию и собираются воспитывать из неё боевую огневичку, но потом вдруг резко тормозят. Без какой-то веской причины и разумного объяснения. Рите кажется, что Паше просто надоело с ней возиться и следующие несколько «вжухов» лишь доказывают её правоту.

Вжух!

— Вот! — в один прекрасный момент Паша привозит её в «Грузинский Дворик». — Смотри, чего мне в уплату долга подогнали. Это теперь твоё, дорогая. Занимайся! — и с тех пор они видятся ещё реже.

Вжух за вжухом любовь сменяется привычкой. Не без благодарности и уважения, стоит отметить, но с примесью страха! Особенно после того, как Сидельцева закрывают на двадцать лет и на плечи Риты ложится всё руководство бандой.

Вжух! Вынырнул…

После экскурса в воспоминания Риты мне даже без чтения мыслей стало понятно, почему она так засмущалась и заинтересовалась вниманием Гио. Она ведь варилась в своём личном замкнутом мирке. Мирке, в котором все другие-остальные боялись даже взглядом встретиться с женой самого Пашки Сидельцева, не говоря уже о всяком-разном.

А тут вдруг вон какой появился. Молодой, большой, пушистый. Возможно, именно это и спасёт нас от всех проблем, но полагаться на кого-то, — и в частности на авось, — не хочется. К тому же, у меня уже созрело некое подобие плана. Дело в том, что там, в воспоминаниях Сидельцевой, я воочию узрел кухню «Грузинского Дворика» и она… она, блин, великолепна!

Она огромна! Перед тем как отдать свою дитятку в лапы бандюков, бывшие владельцы вложились в неё по полной. Одна только печь чего стоила! За такую печь иной ресторатор мог бы и согрешить. Грязно, слюняво и не по любви.

Короче! Из-за многолетней профдеформации мне аж чуть плохо не стало из-за того, что такие вот мощности простаивают почём зря. «Дворик» работает даже не на один процент! Там речь о десятых или сотых процента идёт! Не потерплю, блин! Не позволю! Моё! Хочу! Возьму!

— Кхм-кхм, — прокашлялся я прежде, чем Гио продолжил ворковать. — Маргарита Егоровна, мне кажется, я знаю, как мы можем отработать свою повинность.