Навык соединил две точки, и за кустами обнаружилась несуществующая тропа, выходившая на корму судна, где сидела рыба.

Однако там меня уже ждали. Целая стая голодных пираний и три крупные блуждающие кругами твари, перекрывшие путь к отходу.

Астрал работал. Все навыки срабатывали без сбоя. Всё говорило о том, что это не иллюзия. Только память противилась, напоминая, что противник был в своё время магистром ордена псиоников.

Удар майром. Разворот, удар выросшим из руки колом. Тщетная попытка найти просвет среди рыбьего воинства.

Откуда здесь вообще взялось столько грёбаных тварей?!

Плавающая в воздухе рыба срезала куски плоти и пожирала меня по частям, будто боялась убить слишком быстро. Невозможно защищаться сразу со всех сторон, а рыба окружила меня, не оставляя ни единого пути для побега.

Я ощутил как тело надрезали, пронзали и терзали разных местах зубы чудовищ.

Закричал от невыносимой боли поглощаемого заживо существа.

И…

Очнулся.

…

Меня обступил запах моря, шум волн и дикий холод.

— Хорошо же тебя потрепало, приятель.

Я резко поднялся, едва не стукнувшись лбами с сухощавым, но жилистым и живеньким стариком.

Длинные седые всклокоченные волосы, грязная просоленная рубаха и добрая, отеческая улыбка.

— Рыба нынче далеко заходит в охоте на человечье мясо. Уже и сюда дошли… Проклятые бестии!

Сорвал с себя сеть. Я был без скафандра. На мне такое же старое просоленное тряпьё, что и у старика. Только ещё и мокрое.

— Дед, ты кто? — спросил я, поднимаясь.

— Не признаёшь старика? — покачал головой моряк. — Сильно тебя видать задело.

— Чем?

— Да шепчущей рыбой, кем же ещё? Говорил я тебе, бестолочь, не подходить к корме, когда идём через Шепталку! Недоброе это море…

— Подожди, — я взялся за голову. — Ты ещё что за тварь? Мимик? Или сам Буйный Рыбник?

— Ох, свят тебя храни, Артур… — всплеснул руками старик. — Послушай меня внимательно, что скажу. Послушаешь старика?

— Ну? — спросил я, пытаясь одновременно связаться с майром. Но артефакт, похоже, где-то выпал у меня из рук и не вернулся в тело.

— Сейчас постарайся понять и подумать. Рыба есть такая в этом море. От того его и зовут Шепчущим. И есть у неё такая дурная особенность — ест она твои воспоминания, в общем. Жрёт. И всё бы понятно, если б просто забывал всё, а оно ж какая лихая дрянь… и… как бы поделикатней. Хотя чевой-то я, ты ж не девица. Переваривает она их и оставляет в голове твоей финальный продукт… ментальное дерьмо, в общем, чего уж тут…

— Чего?!

— Берёт твою память, переваривает и возвращает часть, — повторил старик. — Ну, части перемешанных непереваренных воспоминаний, склеенных как попало в твоей голове. Жертвы потом такого рассказывают, ух! Один даже книги пишет. Может, и ты начнёшь как вернёмся. Хотя надеюсь, ты ещё не охладел к морскому делу.

— Погоди, что рассказывают? — насторожился я.

— Ну, один вон в светящиеся пещеры попал, да не простые, а многослойные. С цифрами у людей над головами, представляешь? А потом вроде как мир угробил, пытаясь закадрить какое-то тёмное божество. Другой рассказывал всем, что смерти нет и каждый день повторяется заново. Но тот бесноватый был, а народ у нас суровый… Ещё один был, всё кричал про то, что он жрец бога-кота и что ему позарез нужно на летающие острова. Летающие острова, представляешь?.. а, что это я в байки ударился… Имя-то своё хоть помнишь?

— Да, — кивнул я. — И что, прям всё вымысел?

— Я ж говорю, самое то писать потом книги. Имена оно перевирает, миры в голове совсем чудные становятся. А лица тасует просто. Так что остальную команду ты быстро узнаешь.

— Да… Со мной была группа.

— Конечно, была. Вдвоём судно не поведёшь.

Я попытался встать, но обнаружил, что плотно обвязан верёвкой.

— А это ещё что? — насторожился я.

— А это — чтоб ты себе не навредил, да и другим тоже. Сейчас сниму, обожди.

Старик с кряхтением наклонился и принялся умело распутывать рыбацкий узел.

— Голову чёртова рыба многим сегодня промыла. Но ты у борта тогда стоял, да и свалился. Я уж боялся ты всё, сдать придётся на суше в лечебницу для безумцев. Но, видать, везучий. Второй раз тебя вытаскиваю… Ну вот, свободен, первый помощник. Так и быть, сегодня считай выходной у тебя. Приходи в себя, парень. Ты нам ещё нужен!

Я растерянно огляделся.

Всё кричало о том, что это подстава, но в словах старика был смысл.