— Мила, вот тут вышьешь еще один листочек к узору, и будет казаться, что этой дырочки не было! — Как же здорово было представлять себя умной и хитрой кудесницей, умеющей из ничего сделать роскошь! — Кто там станет считать количество лепестков на эксклюзивной вышивке дома Пархомовых!

— Угу, а вот, смотри… — Кажется, Мила не меньше моего радовалась такой возможности. — Если эти казачки правильно подбить, да не железом, а специальными набойками, разница в высоте сношенных каблуков вообще будет незаметна! Я знаю одного будочника в Кошкином Дворе, он умеет так покрасить кожу, что обувь выглядит новее новенькой!

— Девчата, сюда гляньте! — время от времени перебивала наш щебет Анфиса Степановна, гулкая и низкая, словно пароходный гудок в тумане. Ее вкусный своеобразный говорок отлично вписывался в музыку этого утра. — Вот, Людка, чулки с брачком, непарные, но вся разница в мыске, а кто его внутри туфли-то разглядит? Целая партия вчерась пришла, полсотни пар! Хотела девкам из трактира на Палецкой предложить, но коль вы первые пришли — забирайте все. Шелковые чулки, да от Пауковых, — это вам не синтетика поганая! И кстати, вот, пОльты с капюшонами берите! Конец сезона, но холода запросто еще могут вернуться. А к осени я цену-то подниму, даже для своих. Глянь, шерсть какая — чистое облачко! В горсть сожмешь, выкрутишь, а отпусти — гладко! Дальневосточные козы, не что попало! А пятно с подола мы выведем, или еще лучше — отбеливателем по всему краю пройдемся, будет модный переход цвета, еще и обзавидуются такому шику-то!

Короче говоря, в снятую на двоих квартирку мы вернулись только к ужину, обвешанные свертками и пакетами, как новогодние елки. И то все не унесли, самые объемные и увесистые покупки должен был доставить помощник Анфисы Степановны на тележке с педалями, похожей на транспорт велорикши из моего прежнего мира.

И даже не удивились, найдя под дверью Лиса.

Олег выглядел откровенно хреново. Бледный, словно бы пыльный какой-то, с отчетливыми кругами вокруг голубых глаз, он был похож не на рыжего хитреца, а на крайне замученную панду.

Мила от такого зрелища едва не разроняла все покупки, кинувшись к своему ненаглядному. Повезло, что Лис, несмотря на потрепанный вид, не растерял проворства. Он подхватил и подружку, и пакеты. И далеко не сразу выпустил это богатство из объятий. Воспользовался моментом, так сказать. И я его понимала.

Поэтому и стояла молча пять минут, пока они, забыв обо всем, обнимались. Только свои пакеты тихонько пристроила к перилам у двери. Наша квартирка удачно располагалась на последнем этаже, из соседей — только голуби под самой крышей. Из-за этого, кстати, и цена меньше — лифта в старом доме не было, а пешочком на четвертый этаж по крутым и узким ступенькам те, кто побогаче, лезть ленились.

— Ох! — первой спохватилась Мила, когда они с Олегом все же не удержали какой-то из пакетов и он шумно шлепнулся на пол. — Извини, Оля!

Подружка принялась смущенно и активно отпихивать от себя Лиса, тот тоже вроде бы слегка порозовел, но я отчего-то была уверена на все сто: вовсе не от смущения. И взгляды, которые он на меня бросал, были поровну полны как благодарности, так и сожаления, что тут вообще есть кто-то лишний.

— Чаю поставлю, — решила я, поняв, что путь к двери свободен. — А вы покупки соберите и приходите. Можете не торопиться, пока еще вода согреется!

Они и не торопились. Чайник давно просвистел сигнальную песенку кипящей воды, травы в заварочнике отдали свой вкус и запах, сушеная малина расправила скукоженные шарики ягод. А я распаковала купленные в ближайшей булочной лепешки с медом. Брали на двоих, но в последний момент вдруг решили, что не наедимся, и попросили еще парочку. Как чуяли!

Наконец, мои пропащие друзья, наобнимавшись и разложив в комнате покупки — раскладывал Лис, Мила только командовала, ей не позволили даже пальцем пошевелить, — смущенно просочились в кухню. И уселись за стол, старательно не глядя друг на друга.

— Вы как маленькие, — поддразнила я обоих. — Можно подумать, кто-то запрещает вам обниматься и даже целоваться.

Одно удовольствие наблюдать, как эти двое еще больше покраснели! Даже жаль возвращаться с небес взаимной симпатии к делам нашим скорбным.

— Ладно. Олег, тебе удалось поговорить с папенькой? Что ему от меня нужно? Действительно ли его привела к Синей часовне Алиса? И что именно пообещали Снежинские Павлу Платонычу, раз он так забегал? — Я вывалила на парня целый ворох вопросов, но одновременно разлила по чашкам настоявшийся чаек и подвинула тарелку с нарезанными лепешками поближе к рассказчику.

— Денег они ему пообещали, — вздохнул Лисовский и взял кусок лепешки. — Очень много денег. Что же еще. Да, ты угадала, Алиса выступила в роли ищейки. Но увы, не она одна.

— И так понятно, что меня ищут все, кому не лень. — Я пожала плечами.

Лис остро взглянул на меня поверх чашки и спросил:

— Точно понятно? Потому что твои слова слишком правдивы, а вовсе не иносказательны. Тебя ищут все. Не только Барятинские, Снежинские и Вьюжины.