Моя вампирша тоже имела крылья и грозилась один на один вынести любого. К сожалению, эти пернатые-амфибии не бились по одиночке. Сплочённая команда, цель которой выжить, набраться опыта, разделить его с более сильными и вернуться, могла и обещала стать проблемой. Ведь здесь, в городе, тоже имелся порт, и если кто-то вроде них утянет Арию на дно морское, я не знаю, смогу ли двигаться там так же, как на суше. Стоит вести себя осторожней, не задерживаться лишний раз на мостах, у порта, а так же выяснить, каким таким заклятьем курица в шкуре медведя могла превратиться в рыбу.

Тем временем, пока мой мозг прогружал внутри себя новый пласт информации о шайке авантюристов, в лавке кипели нешуточные страсти. С деньгами вампирши, «её вложениями» в «наш бизнес», минимальный ремонт было решено закончить сегодня же. Когда карманы полны монет и трофейного золота — найдётся всё: и доски, и гвозди, и, конечно же, люди, готовые выполнить работу. Благо, в рабочей грубой силе мы не нуждались. Старики-охранники сгодились для этих целей. Залатали полы, завезли на первый этаж новую мебель, купленную сегодня так же из «личных сбережений» Шалли. Лавка преображалась с невероятной скоростью, вторые сутки все работали в поте лица. Так к нам незаметно подкрался вечер.

За первым этажом постоянно дежурило двое стариков. Ещё двое расположились внутри. Парой нехитрых манипуляций, тратя в разы больше, чем мы зарабатываем, вампирше вместе с Катрин удаётся снять домик, что был по правую стену от нашей лавки. Старуха, проживавшая там, за цену в несколько золотых, с радостью уступила нам на год свою еле живую развалину. Снизу, на первом этаже, печка, кладовая и лежак на печи, всё это умещалось в пределах двадцати квадратных метров. Сверху, нависая над улицей, жилая комната чуть больших размеров, плюс к ней большой балкон. Старуха всю жизнь занималась выпечкой хлеба и в последнее время совсем ослабла. Муж умер, дети бросили родной дом, она уже не могла работать, а есть то хочется… Вот мы и сослали её в деревню к сестрам, обещали месячное «арендное жалование», в обмен она нам свои площади. Сделка прошла успешно.

Вампирша обрела новый дом, перебрелась поближе к нам. Катрин получила склад, а мы, вернее я, родил в себе очередную гениальную бизнес идею, касавшуюся уличного стритфуда. Здешнее место находилось очень близко к Т-образному перекрестку, движение людей активное, постоянное. Еда у местных не такая уж и дорогая, однако, в большинстве своём, невероятно простая. Дай бог, чтоб у работяги было два куска хлеба, немного вяленого мяса ну или баклажка молока с собой. Всё максимально скромно, и в то же время не сказать, что дешево. А ведь можно взять тот же хлеб, добавить перемолотых томатов, создать мазик или ещё какой соус, положить в разрезанный хлеб сосиску, сделанную из того же хлеба и старой курицы, ну и вот… В конце — хот-дог французский, теплый и с виду свежий. Нужно только поварёнка какого себе найти, сделать выносной гриль, пробную партию хот-догов, ну и публику привлечь… А ещё томаты, томаты то сезонное дело. Чёрт, наверное, все не так просто. Таки придётся сегодня просить Шалли «пошалить» в ресторане, попытаться выведать всевозможные составы соусов и прочего. Война-войной, а нишу стритфуда нужно занимать, уверен, та же шаурма или бургеры, в которых можно использовать консервированные овощи, станут хитом продаж!

— Вас что-то забавляет? — Наблюдая за тем, как собираются Ария и Катрин, косится на меня Шалли. Сегодня я обещал провести ночь вместе с ней… И собирался сдержать данное слово, вот только в обстоятельство вмешались Тау со своей сделкой. Шень быстро навела по городу справки. Через множественных друзей Егерей, к нам в течении часа пришли вести о повышенном интересе Шень к нашей мастерской и её ценам. А под вечер, когда уже все собирались на боковую, прибыл посыльный. Нам предоставили контракт с внушительным количеством пунктов, наименованием товаров, а так же их количеством. Это сулило колоссальную прибыль Блекберри, вот только, при всём желании и старательности Катрин, исполнить столь огромный заказ она не могла. Весь город знал о цене и качестве её товара, теперь об этом узнали и лучшие торговцы, не чурающиеся связи со «шлюхами» и «проклятыми» детьми. Там, где одни видели суеверия и предубеждения — торговцы заламывали цены, состригая с послушных овечек двойную выручку.

— Верно, забавляет. Интересно, на чём я смогу заработать больше: на еде или оружии?

— На смерти. — Говорит недовольная вампирша. — Тау отлично освоили это ремесло. — Хоть Шалли и намекала на то, что нужно быть гибким, уметь приспосабливаться как Тау, я в свою очередь услышал лишь очередную идею для бизнеса. «Ритуального бизнеса». Холодные ноги, могилы, доставка, церемонии, памятники, застолья и отпевания. Человеческая смерть, горе и трагедия в моём мире стали многомиллиардным бизнесом. Чего стоит один лишь только памятник. Вот где реальный бизнес на крови. Нужно только послабления от церкви получить, сломать пару шей и уверен, многие даже в этом мире последнюю рубаху продадут, лишь бы после них хоть что-то осталось. Сгодится даже холодный гранитный камень.

— Вы опять думаете о чём-то зловещем? — Моё недовольство собственными мыслями взбодрило Шалли. Похоже, она питалась негативной энергией. исходящей от меня. — По глазам вижу, думаете.

— Ага, место для нашего уединения всё подобрать не могу. — Пытаюсь отшутиться.

— Оу, вы такой забавный, Люциус, между нами лишь стены. Пройдите её на сквозь, а потом, погрузите свой меч в мои ножны… — Плечом толкнув меня в ребра, полушепотом говорит вампирша.

— Не могу пройти сквозь стены, не сломав их.

Вампирша помрачнела. Что-то себе надумав, поглядела на Арию.

— Глупая девчонка, контракт, который вы заключили с ней, может нарушить конспирацию… Я поняла. Ладно, придумаю что-нибудь, а вы, господин, прошу, ждите меня. В любой момент и в любое время.

Когда все отвернулись, я, слегка пошатнувшись, становлюсь позади вампирши, обхватив её бедра, прижимаю к своему паху. Мой «меч», третья рука, что с утра ждёт «спарринга», упирается меж доступных и в то же время недосягаемых булок. Нервно сглотнув, вампирша оборачивается. С приоткрывшимся от удивления ротиком, она глядит на меня.