— Сука!!! — выкрикнул я и отбросил бездыханное тело «монгола».

Пора валить, поэтому я вкладываю Ци в ноги и мчу к вратам.

Боль резко ослабла, поэтому ранение почти не сказалось на моей скорости, но это временно. За это придётся дорого заплатить через десять-пятнадцать минут, когда меридианы в моих ногах не смогут больше выдерживать перегрузку и сдадут.

Но это будет потом, а сейчас я могущественным прыжком перемахиваю через не очень высокий частокол и перекатываюсь по песку контрольно-следовой полосы. А дальше — солдаты другого вана, которые не очень-то и рады тому, что на их территорию зашёл окровавленный и злой юся.

Они открыли огонь из своих ружей, но я бежал как Усейн Болт — на такой скорости упреждение не возьмёшь, поэтому они страшно мажут.

К счастью, никаких укреплений и заграждений на этой стороне байдэно-мексиканской границы нет, поэтому я пролетаю сквозь придорожный кустарник и исчезаю в лесу.

*20 день юся, на границе провинций Байдэн и Тея*

— Ночь, что за странная свобода: от заката до восхода! — орал я, сидя на пеньке и обрабатывая рану. — Ждать тебя, надеясь вновь, о-о-о!!! Ой, блядь!!! Сука!!! Твою мать!!!

Я зацепил пулю, застрявшую в икре, пинцетом, но обезболивающего на такие операции не напасёшься, поэтому вырывать пришлось на живую.

И эта свинцовая блямба, после попадания в плоть, сплющилась в блин с острыми краями, поэтому извлечение её сопровождалось крайне острыми ощущениями.

— М-м-м, ёб твою душу мать, ёбаная ты пуля!!! — с ненавистью выпучил я глаза на пулю. — Свинца ты кусок!!!

Отбрасываю окровавленую плюху в кусты, а сам перехожу к обработке раны.

Я пробежал примерно километров семь-восемь, может, чуть больше. Местная солдатня не рискнула, на ночь глядя, идти за мной в тёмный лес. И это было взвешенное, зрелое решение. Особенно если помнить о том, что я сделал с их коллегами с той стороны границы…

Обливаю рану спиртом, перебинтовываю её и выпиваю два глотка целительного эликсира. Надо будет, как появится время, собрать нужные травы, чтобы набодяжить себе недостающих эликсиров. Обезболивающий эликсир, к сожалению, не сварить — в этих краях, почему-то, не растёт аконит. Что-то слишком сложное, на основе женьшеня, пиона белого и ремании, мне не с руки, ведь условия совсем не те, а для чего-то простого, но эффективного, не хватает ключевого ингредиента.

— Остаётся только терпеть, — вздохнул я с сожалением.

Ничего, эликсир меня быстро поправит — пара-тройка дней и я забуду о том, что недавно ловил ногой пулю.

Зато можно вдохнуть полной грудью — я в Мексике! Ну, то есть, в провинции Тея, что в переводе с байхуа означает «Железные утёсы». Тут добывают железную руду, причём месторождение очень богатое, с высоким содержанием железа в руде, поэтому название говорящее.

Также провинция славится своими кузнецами-бронниками, ювелирами и текстильными фабриками. Последнее процветает за счёт больших стад овец, пасущихся на горных лугах, которые дают очень много почти дармовой шерсти.

В общем, местному вану повезло — он сидит своей жопой прямо на месторождении стратегического ресурса, а чтобы жопа не мёрзла от контакта с холодным металлом, у него есть текстиль…

Ладно, надо пройти ещё километров десять и найти спокойное местечко для ночлега. А то все эти битвы и вся эта беготня утомительны даже для такого как я.

*20 день юся, на границе провинций Байдэн и Тея*

Поспав на листве в лесу, в окружении комаров, которые никак не желали оставить попытки прокусить мою кожу, я проснулся, позавтракал и продолжил свой путь.

Мне надо в ближайший уездный город. Программа минимум — сообщить местным властям о существовании непонятных кровопийц, а программа максимум — найти других юся.

Последнее — это очень вряд ли. Поднебесная огромна, это целый континент, а Храмов мало и они выпускают очень мало героев, поэтому шансы случайно пересечься, в каком-нибудь вшивом уездном городишке, крайне низки.

Наверное, меня уже ищут местные военные, которые точно оповестили своё начальство о том, что на суверенную территорию провинции проник какой-то юся, до этого смачно покрошивший пограничников из соседней провинции.

Нет, этот «монгол», конечно…

Я уже забыл его имя, поэтому буду звать его Монголом.

Ебать у него самомнение было! Такое чувство собственной важности, что мне аж кожу прижгло этим невыносимо ярким сиянием.

Он был абсолютно уверен, что ему по силам справиться со мной и я, честно сказать, даже впал в прострацию от его очень громких заявлений.

«Троих юся он завалил, да-да, ага, верю…» — подумал я. — «Да если бы он с Маркусом пересёкся ненароком, мой бро бы раскатал его по почве тонкой белковой плёнкой. И обоссал бы напоследок».