— Останавливай состав. — крикнул я в ухо машинисту, а, после полной остановки, полез на крышу будки паровозика, с подзорной трубой подмышкой.

Большой ангар со стенами, выложенными из кирпича, как бы не сырца, за которым высится труба, пара доменных печей, водное колесо, переброшенное через речку, кучи шлака или еще каких отходов, большое здание — двор, с башней над широкими воротами, глухими наружными стенами, лишь под крышей виднелись узкие окошки-амбразуры, зато во двор выходили крытые галереи второго этажа и множество лавок или магазинчиков на первом этаже. А над зданием, над башней, на высоком флагштоке трепетало… Тут я оступился и чуть не упал с высоты паровозной будки. Над зданием реял американский флаг, только вместо квадратика со звездами, там краснел британский крест Святого Георгия, на синем фоне.

И я понял, что молниеносная атака на британский сеттльмент пока откладывается, ибо если в поселке болтаются, в дополнение к британцам, ещё и американцы, то нападение на имущество и подданных сразу двух великих держав будет уже перебором. Сначала надо разобраться.

— Давай, Велимир Изославович, малым ходом вперёд.

Железнодорожная ветка привела нас прямо к промышленному объекту, тому самому, что располагался под закопченной трубой. Ничего особенного — двухпутные железнодорожные пути, поворотный круг для паровозика, с одной стороны склады, а с другой — установка для опрокидывания вагонеток и ленточный подаватель из металлических секций, несколько азиатов, по виду — китайцев, на пандусе. Обнаружив, что вместо руды из вагонеток торчат солдатские головы, а, на бортах тележек висят закрепленные велосипеды, китайцы тревожно заголосили и бросились бежать за угол высокого здания из самана.

— К машинам… тьфу, выгружаемся. — гаркнул я и бойцы начали выпрыгивать из, изрядно опостылевших, вагонеток. Пока выгружались, появились давешние китайцы, которые привели с собой, изрядно раздраженного, приземистого, как бульдог, здоровяка, в потасканном костюме, коротких сапогах на кривых, коротких ногах. Шляпа котелок, черные кучерявые бакенбарды, на вислых щеках и налитые кровью глазки довершали портрет этого типа. Орать он начал шагов за двадцать до того, как подошёл, орал, брызгал слюной, да еще и угрожающе тряс суковатой палкой. Этому придурку хватило наглости замахнуться на меня, когда молниеносный удар прикладом в грудь, что умело нанес скандалисту, стоящий за плечом вестовой, положил конец этому скандалу.

Китайцы замерли, пораженно глядя на, ворочающее у их ног и, что-то кряхтящее, тело «белого господина».

— Кто-то говорит по-русски?

— Я мала-мала говорить. — из группы, одетых в одинаковые серые робы китайцев, выдвинулся один и склонил обритую наполовину голову, длинная его коса была обмотана вокруг голову три раза и торчала вверх коротеньким хвостиком.

— Как тебя зовут?

— Шан Юань, господин.

— Куда мы есть попадать?

— Это территория Ост-Индской компании, город Норд-Касл, господин.

— Американцы в городе есть?

— Американа? — китаец выпучил глаза: — Нет, господин, американа в видел в Шанхае, здесь не видел.

Уже легче, не с половиной мира воевать придется, а всего лишь с третью, или все-таки с половиной. Давно не читал российских газет, может быть мне уже войну объявили…

— Это кто? — я наступил сапогом на спину, пытавшегося встать, «белого господина» и придавил его к земле.

— Это большой человек, сера Джон Мак Дуглас, майор и представитель компании.

Не тянул этот боров на сэра, да и на майора, честно говоря, тоже, максимум на сержанта…

— Связать его и в вагонетку, обеспечить охрану.

Когда очнувшегося и вновь начавшего сквернословить «сэра» Мак Дугласа перебросили через борт вагонетки и несколько раз ткнули прикладом, чтобы не буянил, у безмолвствующих китайцев глаза стали круглые, как в аниме.

— Шан Юань. — я достал из сумки лист бумаги и набросал на нем план поселка, как я его разглядел с крыши паровозной будки: — Здесь что находится?

— Это главный дом компании. Там живут белые господа и ведется торговля…

— А это?

Оказалось, что нашего посещения требуют, кроме представительства компании, ещё казармы пехотного батальона, в которых сейчас практически не было солдат и пристань, где располагался пост солдат и таможня. Остальную часть поселка составляли казармы китайцев, работающих на заводе и китайское же имперское представительство, в котором обитало пару десятков китайских чиновников и такое-же количество солдат, но, вооруженных только холодным оружием. Именно над ним развевалось желтое знамя с драконом.

Возможно, в поселке были еще какие-то силовые структуры, так как при нашем броске к комплексу зданий Ост-Индской компании от нас разбегались какие-то типы в белых гетрах, вооруженные бамбуковыми палками, но они исчезали так быстро, что уточнить их принадлежность мы не успевали. Мы успели в самую последнюю минуту, вывалившись всей толпой из-за глухой стены подворья компании, когда десяток бородачей с винтовками уже начали закрывать ворота, поэтому даже не было перестрелки — полсотни солдат навалились на створки ворот, продавили сопротивление воинов компании, короткая драка накоротке на штыках и прочих тесаках и уже вся рота с рёвом врывается на подворье, вытаскивая белых, индусов, китайцев и прочую публику из магазинчиков и контор, загоняя их прикладами и лезвиями штыков в угол. На крытой галерее второго этажа вспыхнула яростная перестрелка, затем на мощеную площадку подворья скинули окровавленное тело человека, облаченного сюртук из хорошей ткани, все ещё сжимающего в руке маленький револьвер — «вельдог», от чего толпа пленных ахнула и отшатнулась: