Оружие Демморунга не подвело, выкованное и выпестованное для борьбы с превосходящими противниками. Оно погрузилось практически до середины в камень. И сразу начало качать энергию. Завершая экспозицию, бородатую голову, брошенную рядом с телом, пробил штандарт, от которого пошли волны искажений, другие начали вливаться в пасть дракона и глазницы черепа.

На все не затратил и пары секунд.

Триоп не успел открыть рот или как-то сориентироваться в пространстве, как был обездвижен и закован в атимагические кандалы Туриным, отброшен в сторону за колонны, такая же судьба постигла его старшего сына. Над ними сразу же распростерся незримый купол некой защиты. Действия Длани отслеживал глазами Глока. На четверых адептов и двух деятелей из свиты, перешедших с нами, у лэрга ушло меньше времени, чем занял вдох. И три слитных смазанных росчерка. Я любовался своим соратником, каждое движение которого не просто было неотразимо, оно несло смерть. Техника исполнения поражала воображение, уровень пока для меня очень и очень далекий. И напоследок все статуи драконов, будто взорвались изнутри. То, что с ними действительно было что-то нечисто, доказали четыре потока искажений, поглощенных штандартом.

Еще через секунду алтарь со звоном рассыпался почти в пыль, как и бренные останки дерзкого служителя культа. Все же обычный и без вливаний извне. Меч не успел упасть на мраморный пол, как я подхватил его в правую руку, левой штандарт, который вонзил уже в поверхность.

Ждем.

Секунда, вторая… пятая… восьмая… Неужели ошибся?..

Яркая белая вспышка засвидетельствовала правильность логических построений.

Появившийся аватар в виде благообразного старика, зависшего на высоте около метра и желавшего изначально в лучших традициях толкнуть пламенную речь, я сходу в прыжке левым молодецким кулаком в висок отправил на бренную. Дед покатился, сделал четыре оборота, получил с десяток раз клинком Демморунга в область шеи. Впрочем, пока не пробившими защиту. Но меч начал свое злое и правильное дело — отсекать возможность поддержки, как и выкачивать энергию из врага.

Урод вызывал пусть не восхищение, но уважение, под градом мощнейших ударов, успел часть их отбить, некоторые ослабить и дополнительно сотворить с десяток иллюзий двухметровых рыцарей, закованных в сплошную броню — как в Долине водопадов и грез в борьбе с летающими змеями. Сейчас четыре голограммы были истинными. То есть могли воздействовать на реальность. Их взял на себя лэрг, безошибочно вычленив опасных. Интересно. Сделал себе заметку — разобраться каким образом.

Тяжелое вооружение я решил пока не использовать, а под куполом разнесся наш слитный рык:

— Аррас!

Он активировал поддержку от штандарта и материализованного уже Туриным знамени Дома.

Эхо еще металось по залу, а я успел отскочить в длинном прыжке с перекатом от рухнувшего сверху луча белого цвета, который проделал ровное отверстие в мраморном полу. Дальше отбил атаку очередного летающего пса, набросился на аватара. Тот ловко орудовал жезлом, но в него лично божок не вливал энергию, существовала лишь связь с главным алтарем Храма всех богов.

Несмотря на ослабленность (по сравнению с выступлением в Долине), противник был на диво быстр, ловок, успевал занимать и Турина, который первого рыцаря поразил вогнав клинок в смотровую щель, второму ловко подрубил ноги… Дальнейшее наблюдение осложнило появление передо мной непонятной здоровенной чернильного цвета кляксы с щупальцами, которая выбросила их, потеряла большую часть, но две достигли незримой защиты, и ополовинили ее.

Нормально.

Разрубив тварь на четыре части, в прыжке материализовал щит, и снес им аватара, отбрасывая его назад. Тот, сделав в воздухе двойное сальто, оттолкнулся ногами от стены на уровне около двух метров над поверхностью. Ракетой устремился в мою сторону. Был встречен «Торнадо», и стена воздуха снесла оппонента, здесь ему стало не до акробатических кульбитов — припечатало к месту, откуда он начал свой стремительный полет, с такой силой, что остался трафарет. После противник сполз вниз. А я уже подскочил и вновь наносил, и наносил удары мечом, который постепенно продавливал защиту и уменьшал поток извне.

Отбрасывающий удар уже по мне, мир завертелся. Однако я смог сориентироваться, правильно прогнуться и приземлился на одно колено, проламывая мраморную плиту. Оказавшуюся довольно тонкой. Не потерял ни щит, ни основное оружие. Им успел отразить сгусток искажений, только затем отметив, что в обычном зрении тот выглядел, как зеленый пылающий шар.

Он врезался в голову статуи, и снес ее напрочь, как и затем почти под самым куполом проделал отверстие, края которого оплывали и растекались. Унесся дальше.

Тем временем Турин отбивал атаку непонятных антропоморфных тварей, сражавшихся когтями длиной около полуметра и вооруженных дополнительно длинным хвостом с костяным шипом на конце.

Их противник проявил с пару десятков. Впрочем, сотник не особо напрягался. От него исходили волны уверенности, дополнительно он успел огненной молнией долбануть по аватару, который попытался меня атаковать.

Деда отшвырнуло в сторону с такой силой, что он снес одну из тонких колонн. А затем ему вновь пришлось принимать ближний бой со мной. Я перекрывал и перекрывал возможность получения дополнительной энергии из Храма и возможной поддержки божка, который мог появиться в любой момент. Радикальных средств не задействовал. Пока. Создавал видимость работы меча.

Мне нужно проверить дар Эйдена, но так, чтобы и сотник не понял каким образом я уничтожу тварь.

Вдвоем работать оказалось гораздо проще, потому что всех монстров, воплощаемых мерзким стариканом, брал на себя Турин. Но резвились мы мощно. Отверстия и рваные дыры в стенах, обрушенные жаровни с разлитым пылающим маслом, падающие колонны, отваливающиеся и выбитые из них куски.

Все падало, грохотало, дымило, чадило, плавилось, шипело, трещало, взрывалось и воняло.

Не раз и не два от обломков стен и колонн папу с сыном спасал купол лэрга. Замысел врага я разгадал на первой минуте. Все благодаря возможности видеть искажения. И он был донельзя прост, отвлекая нас, подлый пенсионер собирал и собирал энергию, концентрировал ее в груди, явно готовил нечто убойное. Бурлящий узел впечатлял интенсивностью, вбирал в себя еще и еще, но поток извне ослабел, превратился в скудный ручеек.