— Вы учились вместе с Аркадием Ростиславовичем?

— Да. Даже были на одной кафедре, — Молотов негромко рассмеялся. — Но его, в отличие от меня, никогда не привлекали большие деньги. Можно сказать, что в каком-то смысле работа преподавателем стала для него призванием. В конце-концов ведь именно он помогал мне сдавать экзамены.

А вот тут уже я не удержался от смеха.

— Экзамены? Вам?

— Что поделать? — Молотов весело пожал плечами. — Я хорошо знаю свою работу, но ненавижу отвечать на скучные вопросы. Как говорил один мудрец, я обожаю учится, но не переношу, когда меня поучают. Я хорош в активной работе, Александр. В общем-то, как и ты, я думаю. Но сейчас это не так уж и важно. Главное, я уверен в том, что Аркадий не окажет мне в просьбе дать тебе небольшую передышку. Особенно после того, как ты спас его учебное заведение от крайней ужасной трагедии.

— Значит, и про это знаете.

Я уже даже не спрашивал. Просто констатировал факт.

— Как я уже сказал, я привык держать руку на пульсе, — хмыкнул он. — А уж когда в моей альма-матер чуть не случилась такая драма, узнал сразу же. И, опять-таки, должен отдать тебе должное. Переоценить то, что ты сделал для этой девушки, вряд ли у кого-нибудь получится.

— То есть вы считаете, что сможете его уговорить?

— Мне не нужно никого уговаривать, Александр, — мягко поправил меня Молотов. — Я лишь попрошу его об услуге, как старого друга. Учитывая твои заслуги, я не думаю, что он нам откажет.

— Вы до сих пор не рассказали мне о сути дела, — напомнил я ему.

— Я не рассказал тебе о его сути, Александр, потому что самого дела ещё нет. Но, если не вдаваться в столь притязательные подробности, могу сказать так. Мой старый друг, который живёт в Конфедерации, попросил моей помощи.

— И у вас есть аккредитация для того, чтобы оказывать юридические услуги на их территории?

— Конечно, — кивнул он, будто это было само собой разумеющимся. — Более того, не считая Конфедерации, у меня есть лицензия для оказания подобного вида услуг на территории Французской Короны, Британской и Германской Империй. И я продолжаю поддерживать их в активном состоянии. Так что, как видишь, тут проблемы не будет.

Молотов встал с кресла и направился к своему столу.

— Как я уже сказал, моему другу нужна помощь. Места в самолёте для меня уже забронированы, а вылет на следующей неделе. Так что времени на решение у тебя не так уж и много. В любом случае, я думаю, что эта поездка будет для тебя крайне интересной и…

— Зачем?

Заданный мною вопрос повис в воздухе. Молотов поднял голову и посмотрел на меня.

— Что именно ты хочешь спросить, Александр?

— Для чего вам нужен я, Вячеслав? — прояснил я свой вопрос. — При всём уважении, вы мне ничего не должны. Даже больше того. Я и сам вам ничем в данный момент не обязан. Я помог Софии, да. Но вы и без меня знаете, что сделал я это не безвозмездно. Так для чего вам брать меня с собой в эту поездку?

— Во-первых, — он поднял руку и показал мне указательный палец. — Мне требуется толковый помощник.

Я, конечно, мог бы ему сказать, что любой хороший адвокат убьёт за возможность понаблюдать за его работой, но не стал.

— Во-вторых, — он показал мне второй палец. — Не сочти это излишним панибратством, но я считаю тебя кем-то вроде… своего протеже, если говорить совсем простым языком. Мне импонирует твоё отношение к профессии.

— Вы меня не знаете.

— Но я знаю то, как ты работаешь, — возразил он. — И вижу, как ты относишься к своим клиентам. А потому я хотел бы дать тебе шанс развивать свои таланты. Или ты думаешь, что Аркадий позволил бы Софии просто так нанять на работу совсем непонятного парня, не пойми откуда, да ещё и без образования преподавать в его любимом университете? Не думаю, что такое случилось бы без небольшой рекомендации со стороны.

У меня в голове щёлкнуло. Совсем неожиданно я вдруг понял, что не давало мне покоя во время нашего первого разговора с ректором. Ещё тогда я почувствовал, что в его эмоциях царит не подозрительность ко мне, а наоборот, любопытство, почти граничащее с весельем. В тот раз я никак не мог связать эти эмоции с происходящим, но теперь… теперь же этот фрагмент вставал на своё место, как кусочек мозаики.

— Видишь ли, Александр, — продолжил Молотов. — В наше время для того, чтобы забраться на вершину юридического Олимпа нужны связи. Нужны знакомые и друзья. Нужны деньги. Порой требуется отсутствие совести и морали. Возможно даже, готовность переступать через собственные принципы.

— Хотите сказать, что раньше было иначе? — спросил я, и Молотов уверенно кивнул.

— Раньше и было иначе, — твёрдым, как закалённая сталь голосом произнёс он. — Раньше наша профессия защитников считалась почётной. В нас видели кого-то вроде героев и рыцарей, готовых защищать людей перед лицом закона. И нет. Я не настолько глуп и наивен, чтобы ожидать, будто эти времена могут вернутся. Мир меняется, и общество меняется вместе с ним.

Он выглядел сейчас так, будто зачитывал заключительное слово на судебном процессе. Уверенность во взгляде. Прямая спина. Расправленные плечи. Даже сами его эмоции упорно твердили, что этот человек не просто верит в свои слова. Он ими живёт.

— Но если я могу хотя немного помочь человеку, которому симпатизирую, пролезть в этот гадюшник и навести там шороху, — проложил Молотов. — То я сочту это своей обязанностью. Потому я и хочу, чтобы ты отправился со мной, и надеюсь, что эта поездка станет для тебя столь же полезной, как и общение с тобой для твоих студентов. И потому я хочу узнать твой ответ.

Ну, после столь убедительной речи упрашивать дважды меня уже не нужно было.

— Я согласен.

А сам вновь посмотрел на снимок, где молодой Молотов и нынешний ректор стояли с радостными выражениями на лицах. Кроме них фотография запечатлела ещё двоих, с точно такими же счастливыми и радостными улыбками на лице. И если красивую девушку с каштановыми волосами я не знал, то вот третий мужчина был мне прекрасно знаком, несмотря на помолодевшее лицо. Я бы даже сказал, что я знаю его слишком хорошо.