Пускай его судьба дала самый крутой крюк, он по-прежнему остался в Российской Империи. Работает теперь главой посольства дружественной страны, и даже ипотеку закрыл. Да? Да! От всех прав на престол Санюшка отказался в пользу брата, — что, признаться, вполне логично, — но есть одно «но». Покуда тамошний Мак Брайан жуёт сопли, нашинский Мак Брайан уже обзавёлся наследником, а время-то идёт, и мужикам уже под сраку лет, так что… как знать? Может, успеет Санюшка на старости лет ещё и порегенствовать, чем чёрт не шутит?

М-м-м-м… кто ещё?

После нескольких победных сезонов, Оксана Стремянова закончила карьеру и тренирует молодёжь, а у «Волчиц», как нетрудно догадаться, теперь уже совсем другой спонсор. Про Грызлова уже рассказал. Братья Байболотовы взяли оплачиваемый отпуск на пару лет для того, чтобы раскачаться в плане магии, и теперь руководят всей нашей службой безопасности. И ресторанов, и теплохода, и складов, и лично моей.

Тинто Долбацца нашумел на весь мир с картиной «Поднять Паруса», достиг потолка в карьере порнографа и ушёл из индустрии непобеждённым. Теперь вроде как экранизирует классику, но с явно меньшим успехом.

Захар Палыч вовремя подсуетился, воспользовался ситуацией со «Ржевским», перескочил ведомство дяди и сразу же перешёл под начальство Мезенцева. Работает, парень, служит. Топает потихоньку вверх по карьерной лестнице, а вот его друган Солнцев…

Солнцев, как мне кажется, извлёк самый максимальный профит. Получив процент от имущества Орловых, — как я ему и обещал, — Яков Саныч врубил энергосберегающий режим. Товарищ не делает ровным счётом нихрена. Ну… разве что каждую неделю заманивает всех подряд к себе на дачу на пиво и шашлындосы.

Во-о-о-от…

Ну и напоследок о серьёзном. Иоганн Михайлович Таранов окстился. Не описать словами, чего мне это стоило — сколько нервных клеток, сколько разговоров, сколько увещеваний и доводов… но я всё-таки смог образумить немца. И пока история с его либе киндерами не вылилась в нечто большее, мы успели передать разработку големов на разумных дрожжах в нужные руки. В государственные, имеется ввиду.

Дальше наши дорожки не то, чтобы разошлись… нет-нет, мы всё ещё общаемся и видимся на общих сходках. Но вместо того, чтобы работать под маркой Каннеллони, Таранов решил открыть свою собственную пивоварню. И ведь попёрло!

Особенно две позиции: томатный антипохмельный гозе и простенький летний лагер «Ферфлюхтен Шланге».

Ах, да! Шланге! Надо бы ведь и о зверушках слово вставить. Лингам живее всех живых. Вымахал, паскуда такая, уже под два метра и живёт на пляже в специальном террариуме, как украшение заведения. Альпака Байболотовых пасётся там же. Старушка Гретта вслед за хозяйкой уехала на Сицилию, а вот Тырква…

— Пап, она опять лижется! — крикнул Володя с заднего сиденья.

— Нравишься ты ей.

— Ну па-а-ап! Ну скажи ей!

— Так, хватит там култыхаться! Приехали!

Я тормознул арендованную машину на стоянке рядом с десятком таких же. Почему арендованную? Да потому что, блин. Не улыбалось мне полтора дня гнать за рулём до Златоуста. Тем более по такой погоде. Зима же, блин. Снег этот противный и небо затянуто на несколько месяцев вперёд.

— Выходим-выходим.

Катя вылезла из машины, Тыкрва с Володей тоже выпрыгнули и вместе мы… пошли.

— Здарова, — по пути я только и успевал пожимать руки. — Здарова.

Кажется, за все эти годы это первая такая сходка. Чтобы вот прямо ВСЕ вместе собрались. Ну… повод, всё-таки.

— Пап, — подёргал меня за рукав сын. — А ты меня в его честь назвал, да? — и указал на надгробный камень.

«Владимир Агафонович Ярышкин», годы жизни и фотография сенсея со времён наших приключений на катере, где он ещё не лысый. Ржёт чего-то. Весёлый такой.

— Да, Володь, — ответил я. — В его честь.

— А он кто?

— А он мой друг хороший, — ответил я. — Возможно даже лучший.

Ну а дальше… дальше что? Началось унылое, под стать погоде, действо. Прощальные слова, три горсточки земли, сопли, слёзы. Даже у Величества глаза на мокром месте стали, хотя вот он-то с Агафонычем постольку-поскольку был знаком.

Да-а-а-а…

Талантливый ты мужик, всё-таки, Владимир Агафонович. Это ж надо умудриться пригнать в Златоуст самого Императора и целую гроздь тайников? Стася из Палермо прилетела, да и вообще. Сколько же тут народищу сейчас собралось? Ладно…

— Пойдёмте, — сказал я. — Пора ехать.