– Договорились.

Мы обсудили возможных свидетелей, которые могут выступить в суде. Наметили линию поведения. Йордан пообещал связаться с репортерами, но немного позже. Я надеялась, что Людвиг и Тьянмира пойдут на мировую, прежде чем подноготная семьи дье Эвиль выплывет наружу.

Пришлось так же заполнить пресловутую анкету. Эх, я слишком привыкла к тому, что все можно набрать на компьютере, а потом распечатать. Писать на чужом языке, чужими руками оказалось утомительно.

– Что ж, главное мы разобрали, об остальном можно поговорить завтра, – подвел итог Йордан. – У меня через десять минут назначена встреча. Давайте, в следующий раз встретимся завтра, скажем, в полдень?

– Я не против.

– Хорошо, – господин Рей вытащил ежедневник и отметил время. – Я могу приехать к вам?

– Лучше не стоит. Встретимся здесь.

– Почему? Обычно аристократам не нравится приходить в мою контору.

– Людвиг с женой и сыном и Тьянмира с детьми сейчас временно гостят в моем особняке. Выгнать их я не могу. Завтра они точно не уедут. А если узнают, что вы мой адвокат, боюсь, устроят скандал. Так что лучше встретится здесь или на нейтральной территории.

– Хорошо, раз вам так удобно. До встречи.

– Всего доброго.

Извозчик сыскался довольно быстро. Большинство экипажей тут походили на французский фиакр начала двадцатого века с раскладным как зонтик верхом.

Вытянув гудящие ноги, я размышляла, как побыстрее избавиться от незваных гостей. Дом, что Илаиде оставил Дориан, был не слишком большим по меркам местной аристократии. Сомневаюсь, что Тьянмире, привыкшей к столичной роскоши, нравилось проводить тут время, но желание сделать мне гадость перевешивало неудобство.

В принципе, дети и внуки Дориана могли отправиться восвояси уже завтра или сегодня во второй половине дня, но змеища планировала "навестить подруг", а Людвиг – уладить какие-то дела с местной мебельной фабрикой.

Интересно, если в спальню к Тьянмире запустить мышь, она сократит список "подруг" и уедет? Или как хищница нападет и съест грызуна? Змеи вроде едят мышей.

– Тпру! А ну стой, куда прешь! – вывел меня из задумчивости зычный голос возницы.

Я оглянулась по сторонам. Что это за столпотворение? Ржали лошади, несколько человек ругались, кажется, плакал ребенок. Авария? Экипажи столкнулись?

– Что произошло? – спросила я у кучера.

– Бродячие актеры приехали. У них сломалась колесо, фургончик рухнул, всю дорогу перегородил. Рухлядь! – мужчина сплюнул. – Придется стоять, пока не уберут.

Я вышла из экипажа, прошла немного вперед и признала, что извозчик прав. Фургон развернуло, часть вещей разбросало по дороге. Человек десять суетились, освобождая проезд. Фургон действительно был старым, и трое крупных мужчин пытались его поднять, окончательно при этом не сломав.

Из ближайшего ресторанчика донеслись запахи еды. Как вкусно пахнет! Кажется, картошкой с мясом. Сегодня я только завтракала где-то в восемь утра, а сейчас, наверное, около четырех часов дня. Судя по виду, заведение приличное, пойду перекушу.

Отпустив извозчика, я вошла в небольшой зал ресторана, сделала заказ и устроилась за столиком возле окна, наблюдая за актерами. Один человек привлек мое внимание. Мужчина лет шестидесяти, среднего роста, худощавый, если не сказать костлявый, седой, взлохмаченный, с кустистыми бровями и слегка длинноватым носом. Кого-то он мне напоминал. Никак не могу вспомнить, кого.

Вдруг мужчина повернулся в профиль, и я сообразила. Дориан! Вот кого он мне напоминал! Покойного мужа Илаиды. Я с интересом разглядывала старика. Рост и вес такой же, нос один в один, подбородок и брови, правда, отличались от тех, что были у Дориана, но это решается небольшой коррекцией и накладной бородой. Да еще и актер! Вот это удача!

Я широко улыбнулась. Кажется, у меня появился план, как быстро получить наследство без суда и прочих проволочек.

Жаркое, которое подала расторопная подавальщица, было выше всяких похвал! Впрочем, сейчас меня все радовало: и уютная атмосфера в ресторанчике, и приятные запахи, и вкусная еда, и большие окна, сквозь которые так удобно наблюдать.

Тем временем фургон кое-как подняли, колесо починили, и сейчас мужчина лет тридцати говорил со стариком, который был похож на Дориана. Последний теребил в руках снятую шляпу и, опустив голову, кивал. Молодой вручил горсть монет, потом ободряюще хлопнул старика по плечу и ушел. Странно. Что происходит? Этого старика уволили? Или, возможно, он не актер, а какой-то работник сцены, и его наняли на время? Надо узнать подробнее.

Я расплатилась за еду и вышла из ресторанчика. Вовремя. Труппа как раз загружалась в фургончик, а старик, похожий на Дориана, стоял на обочине. Рядом лежала потертая сумка и тюк с одеждой, завернутой в одеяло. За руку пожилого мужчину держал черноволосый мальчик лет шести.

– Деда, а куда они уезжают? А почему без нас? Они вернутся, да? – сыпал вопросами ребенок.

– Нет, Ке, не вернутся. Мы теперь сами по себе.

– Почему?

– Потому что нам нет места, – глухо сказал старик. – И работы теперь нет…