— А теперь просим вас раздеться, — объявил вежливый вор. — Но мы не изверги. Каждый будет смотреть в стену, поэтому подойдите к ней. Так вас никто не увидит, если только нет особо озабоченных. Проверим ваши вещи и багаж, после вы можете одеться и наслаждаться нашим путешествием.

Последние слова прозвучали с издёвкой. Наслаждаться полётом в качестве заложника — чёрный юмор преступника.

Пассажиры нехотя поднялись с пола. Женщины всхлипывали, мужчины мрачно молчали, и все понимали: отказаться нельзя. Пример с убитым чиновником и униженной дамой был слишком свеж.

Я моргнул Дрозду, мол, пока мы подчиняемся. Встали вместе со всеми пассажирами и двинулись к стене.

Женщины охали, но ничего не говорили. Они стояли покорно, медленно снимая платья. Мужчины отворачивались, пытаясь сохранить остатки приличия.

Девушка с тётушкой дрожала как осиновый лист. Женщина помогала ей расстегнуть корсет, тихо шепча успокаивающие слова.

Пожилой аристократ снял пиджак, потом жилет. Руки его тряслись. Видимо, впервые в жизни заставляли раздеваться перед чужими людьми.

Военный в отставке держался прямо даже в нижнем белье. Но шрамы на его теле говорили о тяжёлой службе — сабельный удар по плечу, пулевое ранение в бедро.

Я скинул с себя костюм. Остался в трусах, как и Дрозд. На мужике живого места нет.

— Охренеть! — выдохнул он, когда увидел мои шрамы. — Ты специально попросил так?

— Ну конечно… — улыбнулся я. — Было обязательным условием.

Сейчас мои шрамы служили прикрытием. Искалеченный подросток не вызывает подозрений. Кто поверит, что ребёнок со столькими ранениями может быть опасен? Он скорее запуган и сломан, нежели дерзок.

Основная проблема, которая меня беспокоила, — это моё пространственное кольцо, которое теперь заметно на пальце. Повернулся и увидел, что богатые люди очень хотели сохранить своё имущество.

Дамы пытались запихать украшения в места, не предназначенные для этого, и сделать всё незаметно. Одна прятала кольца во рту, другая засунула серьги в волосы. Третья пыталась утаить браслет между грудей. Были и другие места…

Мужикам пришлось чуть сложнее: они всё прятали в трусы. Пожилой аристократ засунул золотые часы за пояс. Молодой франт спрятал бумажник между ягодиц. Купец обмотал цепочку вокруг бедра.

Какие варианты у меня сохранить мою прелесть? Мясных хомячков позвать? Точнее, штук тридцать, дать им колечко и пусть взлетят? Не вариант. Слишком заметно. Воры сразу поймут, что происходит что-то необычное. Тогда… Морозный паук материализовался рядом.

— Стоять и не двигаться! — приказал я.

— Что? — спросил Дрозд.

— Я говорю: стоять и не двигаться! — повторил свой приказ для монстра.

Пока воры проверяли пассажиров, бросил кольцо на спину твари. Паучок послушно замер, притворяясь обычным украшением или игрушкой.

Охи, вздохи, даже стоны разочарования раздавались вокруг. За двадцать минут забрали всё богатство пассажиров, куда бы они его ни прятали. Воры были опытными, знали все возможные тайники в человеческом теле.

Мужчин унижали ещё больше. Заставляли наклоняться, расставлять ноги, проверяли каждую складку, каждое укромное место. В общем, достоинство растоптали полностью.

Подошли к нам, проверили артефактом. Магическое устройство размером с карманные часы засветилось синим и просканировало наши тела.

— Пусто! — произнёс осматривающий.

— Да не может быть! Пацан с охраной и денег даже нет? — удивился второй. — Эй! — меня толкнули. — Сопляк, где деньги родителей?

— Их нет, — повернулся и ответил спокойно. — Мне дали только на билет для меня и моего слуги.

Я посмотрел на воров. Неплохо… Маги седьмого и восьмого ранга. Что-то слишком серьёзные ребята для такой аферы. Значит, действительно всё затевалось не ради денег. Эти люди стоят дорого. Нанять команду высокого уровня на обычное ограбление — нерентабельно.

— Что ты врёшь? — ударили в живот.

Я сдержался. Удар был болезненным, но не критичным. Видел, как вор замахивается. Мог бы уклониться или заблокировать, но тогда выдал бы себя.

— Говори, сучёныш, а то мы тебя… — продолжил тот, кто бил.

Я подал знак жестом Дрозду не двигаться, а то он уже собирался вцепиться в горло ублюдку. Ничего, и не такие побои терпел в прошлой жизни.

— Успокойся! — оказался рядом Клаус. — Глянь на тело пацана, на нём живого места нет. Ты его болью собрался пугать? Небось не самый любимый отпрыск рода…