Возвращаюсь в кузницу и продолжаю работу. Выходить мне где-то через полтора часа, поэтому, как раз, успею довести заготовку до первых очертаний окончательной формы.

Маркус отлёживается после пампа — ему тяжело привыкнуть к моим методам, но зато он, наконец-то, нашёл в себе мотивацию пампить по-взрослому.

«У нас есть всё, что нужно для этого», — подумал я, обстукивая заготовку молотом. — «Ему нужно лишь вновь влиться в ритм пампа и всё заиграет, как по нотам».

Сара же медитирует в беседке — видимо, наш разговор не прошёл напрасно и она осознала, что с алкашкой у неё намечались проблемы.

Теперь она, официально, в завязке, ни грамма в рот, но насчёт жопы я не уверен, а ещё она интенсивно тренирует волю, медитируя по семь-восемь часов в сутки.

Всё-таки, работу она себе выбрала неправильную — если так много бухать каждый вечер, то легко можно постепенно превратиться в Виталия Константиновича Ковалёва, образца 2025 года…

А у неё в этом была вся суть работы — въебать как можно больше алкогольных напитков, за счёт клиента, но чтобы он не почувствовал при этом, что это её самоцель. Короче, нахуяриться ненавязчиво, раскручивая клиента на дополнительные заказы, с которых капает процент.

Не знаю, могла ли она до Юнцзина больше, чем сейчас, всё-таки, она гораздо сильнее, чем та Сара, которую я застал в Храме, но мне кажется, что да.

Воля — это, в первую очередь, когнитивные способности. А алкашка отупляет, поэтому воля, неизбежно, подрывается.

Время прошло и я начал собираться. Но мне собраться — рваный плащ накинуть.

Выходу из дома и иду по нашей улице, попутно приветливо улыбаясь соседям, которые, как на подбор, уважительные и деликатные. Наверное, это я просто человек такой — душа компании и рубаха-парень…

Дохожу до винной башни «Перо цапли» и мне сразу бросается в глаза то, что возле неё слишком малолюдно. На часах сейчас «бухать», поэтому тут просто не может быть так мало алкашни.

«Точно попытаются дать мне пизды», — констатировал я.

Пожав плечами, захожу в винную башню, а там тоже малолюдно — бармен за стойкой и какой-то мужик сидит за столом в центре.

«Эх, хотел сказать „Здорова, бандиты“, но теперь это неуместно…» — подумал я недовольно.

— Вэй Та Ли? — спросил мужик за столом. — Садись и угощайся.

Перед ним стоит бутылка рисовой водки и две рюмки. Нет, пить я с ним точно не буду.

— А ты кто такой? — сел я за стол.

— Зови меня Да, — представился мужик.

Прикид у него подчёркнуто бандитский — красная шёлковая рубаха с короткими рукавами, окантовка шита серебряной нитью, штанцы тоже шёлковые, свободные, на руках цветные татуировки с клановыми знаками, а на голове нетрадиционная причёска с наголо выбритой макушкой и средней длины косой на затылке.

Вероятно, он из северо-западных кочевников, потому что больше никто в Поднебесной не носит такие странные причёски.

— Я тебя никак звать не буду, — покачал я головой. — Где Синий Делун?

— Его интересы здесь представляю я, — ответил Да.

— Да мне похуй, что ты там себе представляешь, — сказал я и встал из-за стола. — Я пришёл беседовать с Синим Делуном, а не с его второстепенной шавкой. Передай ему, что я продолжу делать то, что делаю, но теперь степень моей оскорблённости удвоилась.

— Не так быстро, — напрягся Да.

В винную башню начали забегать крепкие парни с дубинками и ножами.

— Какой сюрприз! — воскликнул я. — Какая неожиданность!

Да понял, что это был сарказм, поэтому напрягся ещё сильнее.

— Вы что, собрались убивать меня этим? — подошёл я к одному из братков и указал на деревянную дубинку с гвоздями. — А где мечи? А где, хотя бы, топоры?

— Думаешь, что ты крутой, да? — спросил браток.

— Ну, давай, ударь меня, — сказал я, а затем постучал себя пальцем по подбородку. — Вот сюда. Давай-давай, смелее, я не шучу!

Браток посмотрел на Да и тот коротко кивнул.

Замахнувшись дубинкой, это тело нанесло удар, но в следующую секунду умерло от мгновенной остановки сердца. Мой удар кулаком оказался быстрее — я пробил ему грудную клетку и смял сердце. Тело замертво рухнуло на потёртый пол.

— А был бы с мечом — я мог и не дотянуться, — развёл я руками.

Повисла напряжённая тишина.

— Ребята — нападайте, — попросил я. — Я не могу тут весь день стоять.

— Убейте его! — скомандовал Да.

Мне меч не нужен, ведь мои руки и ноги убивают. Но сегодня не день ног, ха-ха, поэтому обойдусь только боксёрскими приёмами.