Да, неплохо получилось.

Конечно, не стоило так дразнить Высшего Мага, но как он может узнать, что у меня есть и другие части этого монстра?

Я вновь подал ману в Хранителя Форм.

Куб ярко засиял, из него выделился поток плоти.

Контролируя Печать Замка, я не позволил ему упасть на землю — поток плоти завис в десяти сантиметрах над полом.

Это была тёмно-серая масса из блестящей жижи. От неё исходила настолько мощная энергия, что даже Печать Замка автоматически включила аварийный режим и усилила защиту всего Зала Реликвий.

Я осмотрел кусок плоти размером с будку и с помощью левитации постарался придать ему форму задницы черепахи.

Никогда не видел задницу черепахи, если честно. Поэтому она больше напоминала человеческую задницу.

Ну, ничего. Черепах много, может, среди них есть и с такими попами, кто их знает.

Я убрал подальше пьедесталы, чтобы они не попали в кадр, и сделал фотографию. После чего отправил её на номер Графини Аниты.

Девушка перезвонила буквально через минуту.

— Это то, о чём я думаю? — взволнованно спросила она.

— Да, это жопа Метаморфа-черепахи, — с крайней серьёзностью сказал я. — Я могу её вытащить на замковую территорию, но дальше вам лучше самим её переправить.

— Где сейчас она? — спросила Анита. — Ты ведь понимаешь, что этой плоти требуется особое хранение?

— Конечно понимаю. Черепаха сейчас в моём Зале Реликвий, под моей защитой.

— Хорошо, скоро буду, — ответила она.

Я позвонил Амине и предупредил, что скоро придёт наследница Князя.

Анита прибыла одна — невысокая, миловидная женщина с очень серьёзным лицом и усталыми глазами.

По её глазам видно, что она пережила в жизни много трудностей и невзгод.

Хотя откуда, интересно? Марго собрала для меня сведения о Князе Григориане и его семье. Судя по ним, Анита — домашняя девушка, и почти не покидает замок. Князь её очень любит, и по слухам, они могут часами разговаривать.

Наверное, тренирует внучку, делится с ней умными мыслями и опытом жизни. Отсюда и такой глубокий трагично-уставший взгляд у неё.

Хороший дедушка.

Мы немного поговорили, но Анита явно торопилась и отказалась от чая. Как оказалось, она принесла с собой особый артефакт, который проверяет вес и качество плоти Высшего существа.

Также у неё с собой был максимально подробный текст договора с уже готовой печатью Князя Григориана.

Я внимательно прочитал этот контракт и не нашёл в нём никаких подводных камней.

Мы спустились на второй подземный этаж.

В Зал Реликвий я Аниту пускать не стал, но с помощью Печати Замка создал небольшое отверстие в двери. Прямо на месте выпуклого ишачьего лица — там, где находится глаз.

Через дырку Графиня могла наблюдать, как я с помощью её артефакта определяю вес и качество материала.

Это был довольно массивный аппарат, чем-то похожий на пирамиду. На вершине была трубка, а на основании — магический экран.

Я ткнул трубкой в жопу черепахи и дождался, когда на экране появится цифра.

Восемьдесят два.

— Ого, неплохо, — прокомментировала Анита. — Восемьдесят два килограмма.

— Ага, нехилое бунгало у черепахи, — согласился я.

— Теперь ещё раз ткни, чтобы определить качество, — нетерпеливо попросила Анита.

Я вновь ткнул трубкой в жопу черепахи.

Девяносто восемь.

У Аниты округлились глаза. Она в шоке уставилась на эту цифру.

Я вышел из Зала Реликвий и спросил:

— Ну что, довольны?

— Как это? — пробормотала она. — Что это был за Метаморф?

Анита в неверии смотрела на меня.

— Не знаю, — я пожал плечами. — Но думаю, это был весьма могущественный маг.

— Да это почти предел! — воскликнула она. — Артефакт изначально закладывался с большим заделом! Считается, что выше семидесяти практически невозможно подняться!

Анита всё ещё не могла поверить в увиденное.

— Ну что, подписываем договор? — спросил я.

— Подожди, мне надо позвонить деду, — заволновалась Анита.

Хе-хе.

По условиям контракта, чем больше плоти я передам Григориану и чем выше её качество, тем более весомую услугу он мне будет должен.

Причём мы оба будем инстинктивно чувствовать грань этой весомости.

Анита позвонила деду и где-то минут десять с ним беседовала.

Я её не слышал — она скрыла себя артефактом. Наконец она подошла и кивнула: