Подняв глаза на бабушку, и искренне надеясь, что по ним сейчас невозможно определить всю глубину накрывшей меня паники, я стараясь говорить как можно безразличнее сказал:

— Ба, ну чего ты? Мне конечно очень приятна твоё желание сделать мне праздник, но это ж опять — какие траты!

Бабушка недовольно поджала губы на это моё утверждение, и тут же выдала:

— Я по-твоему что… Не могу позволить отметить день рождения своего внука?! Невилл, да что с тобой?! Ты как будто сам не свой!

«Вот пипец! Похоже эта фраза была настолько не типичной для Невилла, что Августа уже не выдержала, и начала задавать ну очень неудобные вопросы! Надо срочно как-то перевести тему…» — в панике подумал я, и глядя на сузившийся взгляд Августы неожиданно даже для самого себя выдал:

— Да эта магия, чтоб её… Не выходит из головы! Я всё делаю правильно, стараюсь, пытаюсь медитировать и выполняю различные упражнения, и всё бесполезно! А если что-то получается, то результат настолько жалок, что вызывает только разочарование в своих способностях!

Августа тут же стала максимально серьёзной, и требовательно сказала одно единственное слово:

— Покажи.

Упрашивать поколдовать меня не нужно было просить дважды, поэтому я вскочил, вскинул свою палочку, и выбрав своей целью одну из салфеток, лежащих на столе, громко и торжественно произнёс:

— Вингардиум Левиоса!

Сразу после этого салфетка пошла на взлёт и стала нарезать круги вокруг нашего стола, подчиняясь моей палочке, под каким-то восхищённо-удивлённым взглядом Августы.

Некоторое время поизображав чудеса лётного маневрирования, я вернул салфетку на место, и выбрав следующей своей целью одну из вилок, повторно произнёс:

— Вингардиум Левиоса!

Вилке было далеко до кирпича, поэтому хоть она и взлетела, да… Но если сравнить полёт салфетки, демонстрируемый мной до этого, и то, что изображала сейчас вилка под моим управлением — единственной аналогией, приходящей в голову, было сравнение между полётом сверхзвукового истребителя, и полётом пьяного шмеля… Вроде тоже летит, и вроде даже поворачивает… Но как говорится — есть маленький нюанс.

Ещё некоторое время я попытался привить вилке не свойственные ей черты, после чего с видимым облегчением вернул её на место, и в немом отчаянии уставился на Августу, одним своим видом стараясь передать всю свою печаль и разочарование от такого унылого зрелища.

Та в свою очередь не спешила хоть как-то комментировать то, чему она только что стала свидетельницей, а о чём-то сосредоточенно думала. Мне это не то чтобы очень понравилось, поэтому я с тревогой заглянул ей в лицо, и спросил:

— Ба… У тебя всё в порядке?

Августа тут же подняла на меня взгляд, в котором на несколько мгновений я увидел неожиданно появившуюся решимость на какое-то действие. Она поощрительно улыбнулась, и сказала максимально серьёзным голосом:

— Внук, у меня для тебя хорошие новости. Всё, начиная от движения и заканчивая вербальной формулой ты делаешь правильно, а значит вся проблема кроется в последнем, третьем факторе.

— И почему же эта новость хорошая? — настороженно спросил я, и тут же продолжил:

— Если есть какая-то проблема — это априори не может быть хорошей новостью!

Августа улыбнулась на моё уточнение и сказала:

— Да, извини Нев, не так выразилась… То что проблема есть — это конечно плохая новость, но вот хорошая заключается в том, что я прекрасно знаю, как эту проблему вылечить!

Услышав эти слова — я невообразимо воодушевился и тут же соскочил со своего стула, готовый выполнять любые инструкции бабушки, на что она тут же сурово воскликнула:

— Невилл Лонгботтом! Вернись немедленно за стол! Пока ты не поешь — я не скажу больше ни слова!

Хоть я и находился в этом мире совсем мало времени, однако уже успел намертво усвоить тот факт, что когда бабушка говорит таким тоном — любые пререкания с ней заранее обречены на провал и бессмысленны сами по себе.

Именно поэтому мне не оставалось ничего иного, кроме как послушно вернуться на своё место, и приступить к поглощению весьма неплохой стряпни Симми.

Слава всем богам, что после обеда Августа не стала испытывать моё терпение, и добродушно проворчала:

— Ладно, вижу же, что не терпится уже… Беги в свою комнату и одень что-нибудь повседневное. Нам нужно будет ненадолго отлучиться в одно местечко.