Он настолько нагло себя вёл при общении с нами, что мне даже страшно представить, в каком кулаке он держит местные органы власти, что не боится абсолютно ничего.

Самое печальное во всей этой ситуации было то, что он совершенно не готовился к встрече с нами, а это значит, что мы сейчас имели «удовольствие» лицезреть экспромт в его исполнении.

Экспромт, который за несколько минут чуть не вывел нас из себя. В этот момент я дал себе обещание постараться как можно дольше не привлекать внимание сильных мира сего, потому что при мыслях о том, что Малфой начнёт видеть во мне врага — мне очень резко поплохело.

Тем временем мы продолжали своё движение по Косому переулку, и постаравшись выкинуть все печальные мысли о Малфое в сторону, я решил соответствовать ребёнку, в теле которого был заключён, и с любопытством спросил:

— Ба… А куда мы хоть идём? Я думал мы аппарируем прямо от банка…

Августа кинула на меня хмурый взгляд, и тут же ответила:

— Думала и не спросишь… Уже собственно говоря пришли. — резюмировала она, и уверенно свернула в сторону лавки, над которой было написано: «Ротшильда и сыновья».

Как только мы зашли внутрь — из-за расслабляющей атмосферы внутри этой лавки, оказавшейся аптекой, я тут же ощутил себя на своеобразном островке спокойствия, что после встречи с Малфоем чувствовалось особенно ярко.

Колокольчик над дверью звякнул почти умиротворенно, а в следующий миг нас окутал очень приятный густой аромат сушеной мандрагоры и порошка драконьей печени.

— Августа! — из-за прилавка поднялась миловидная женщина с волосами цвета воронова крыла, заплетенными в десяток тонких косичек. Её хриплый голос звучал так, будто она заядлый курильщик со стажем, что совершенно никак не вязалось с её образом. — Ты… э-э-э… принесла новые образцы?

Бабушка в ответ только кивнула, приветствуя аптекаршу, и молча сняв с пояса небольшую сумку, после чего выложила на прилавок три кристально прозрачных стеклянных флакона, внутри которых едва уловимо светились маслянистые листья цвета тёмной бирюзы.

— Дикобразник сорта «Лунный шип», — произнесла она, и я с большим удивлением услышал в её голосе стальные нотки, которых раньше не слышал никогда. — Выращен с соблюдением всех рекомендаций, полив производился исключительно лунной росой, собран при полном затмении.

Хозяйка лавки аккуратно взяла флакон чуть дрогнувшей рукой и медленно поднесла к свету. Как только лучи солнца упали на флакон, то листья дикобразника шевельнулись, выпустив при этом микроскопические иглы, заставив аптекаршу дёрнуть рукой, будто иголки прошли сквозь стекло и пронзили её руки.

— И-интересно… И главное, что очень своевременно… — пробормотала она, поправляя шаль с вышитыми на ней рунами, после чего подняла взгляд и произнесла:

— Я готова всё приобрести, но, эм, учитывая текущую ситуацию на рынке… пять галеонов за унцию?

Бабушка после этих слов замерла, словно неимоверно чему-то удивилась. Неожиданно я почувствовал, что воздух вокруг меня начинает медленно наполняться клокочущей магией, источником которой служила спокойная с виду старушка. Наконец Августа взяла себя в руки:

— Пять? — она произнесла это очень тихо, но с такой угрозой в голосе, что аптекарша самопроизвольно попятилась к полке с сушёными саламандровыми хвостами за своей спиной, а бабушка тем временем и не думала успокаиваться:

— Ты вообще думаешь, что ты говоришь, Грезельта?! В прошлом месяце «Кауфман и К°» предлагали мне двадцатку за обычный дикобразник, не лунный, а ты мне сейчас предлагаешь пятёрку за ингредиент классом выше!!!

— Но ведь недавно был скандал, связанный с подменой ингредиентов! Я не могу так рисковать, и платить полную цену за не проверенный ингредиент! — взмолилась в ответ женщина, теребя при этом от испуга своё янтарное ожерелье. — После того как в Бангорском госпитале пациент превратился в дикобраза…

— Мой дикобразник, — бабушка в гневе ударила тростью об пол, — никогда не превратит людей в животных, и ты это прекрасно знаешь, Грезельта! Я хоть раз поставляла тебе не качественный товар?! И вообще — от тебя я такого не ожидала! Или ты уже успела забыть, кто поставил тебе противоядие, когда твоя помощница перепутала беладонну с остролистом?

Аптекарша на эту отповедь покраснела, словно маков цвет, после чего она не смело, с лёгкой дрожью в голосе выдавила:

— Пят… пятнадцать? Больше правда не могу, Августа!

— Восемнадцать. И то — только потому, что я правда к тебе хорошо отношусь Грезельта. Не надо пытаться наживаться на своих друзьях, иначе они могут отвернуться от тебя в самый не подходящий момент.

Хозяйка лавки на это только лишь застонала, но всё-таки кивнула. Августа довольно хмыкнула, и прежде чем уйти, на прощание произнесла: