Лицо Гектора вспыхнуло, как маков цвет. А что ты хотел, щегол? Думал здесь кого-то смутить своей наглостью? Не привык получать ответку?

— Я много слышал о твоем мастерстве мечника, Септим. Но думается мне, большая часть этих слухов — пустой треп!

— Тебе думается? Уважаемый юстиарий прав. Похоже, тебе и вправду напекло голову. Мой титул чемпиона — это слухи?

Надо понимать, что Максимус никогда не встречался в поединке с обладателями первых шести титулов. Тем более, что первые четыре строчки занимали наследники престола. Ранжирование в этом топ десять мечников империи происходило по числу значимых выигранных чемпионом турниров. И еще по каким-то соображениям. Попасть туда можно было, только победив одного любого из чемпионов списка. Максимус умудрился завалить десятого из них.

— Я просто хотел предложить тебе дружеский поединок. Кто первым прольет кровь другого на песок, тот и победил. Твой титул чемпиона заслужен не сегодня. Кто знает, насколько ты на самом деле хорош? Я победитель турнира провинции этого года!

Ух ты! Целый победитель турнира аж провинции Арборея! Усраться можно какое достижение. Но вслух я сказал другое.

— Предлагай.

— Что?

— Ты сказал, что хотел предложить дружеский поединок. Предлагай.

— Максимус, именуемый Септима спата. Я вызываю тебя на бой до первой крови. Здесь и сейчас.

— Отказано.

— Что? Как?

Я глянул на непроницаемую рожу Мазурия. Непонятно, я сейчас молодец или вляпался в жир?

— Отказано, говорю. В бое до первой крови. Помимо проблем с мозгами, у тебя еще и со слухом не все в порядке? Как насчет смертельного поединка? Оскорбление, нанесенное тобой Богине, слишком велико для небольшого кровопускания.

в которой я сражаюсь на поединке, молюсь Богине, а потом не следую ее совету, посещаю рынок и нахожу «необычного раба»

Со времени моего попадания в мир Аркнии, мое сознание медленно сплавлялось с памятью Максимуса. Раньше мне, чтобы получить какую-то информацию о мире, требовалось вызвать цепочку ассоциаций. Спустя две недели моя душа достаточно срослась с телом. Теперь, я просто знал, как должен поступить патриций в той или иной ситуации.

А еще, после того, как я здесь очутился, все чаще во мне стал просыпаться тот Денис Щербинин из девяностых, который еще не был ни инженером, ни человеком, старающимся держаться подальше от насилия. Этот Денис был весьма агрессивным и неприятным молодым человеком. Да гопник он был, откровенно говоря. Но, увы, для выживания в империи, пожалуй, молодой Денис-гопник был пока актуальней инженера.

Что произошло? Это самый Гектор оскорбил Богиню-покровительницу Максимуса. Память сразу выдала — такое оскорбление обычно смывается большой кровью. Хуже оскорбления рода, предков или богов… да ничего хуже не было. Что забавно — личные оскорбления здесь проходили по разряду «пикировки».

Вообще, смертельные поединки в империи между альтиорами были большой редкостью. Итого оскорбление, которое нельзя стерпеть, и предложение поединка до первой крови. В этот момент на первый план и вылез «Денис-гопник» со своим предложением смертельной схватки. Его пожилое альтер-эго мысленно рвало волосы на всех частях тела, до которых могло дотянуться. Но слово не воробей.

Ложа почтенного юстиария погрузилась в тишину. Гектор наливался кровью, стискивал кулаки и молчал. Я лениво наблюдал за ним через полуприкрытые веки. Мазур Сабин, хмурился, рассматривая руку, украшенную золотыми перстнями тонкой работы.

— Ты же понимаешь, — Гектор говорил словно через силу, — что для смертельного поединка нужно разрешение властей?

— И оно у вас есть. — Юстиарий щелкнул пальцами. В ложу вбежал раб с писчими принадлежностями. — Я, как юстиарий провинции, разрешаю поединок до смерти. Повод достойный. Вопрос только примешь ли ты вызов, Гектор. Или предпочтешь откупиться.

Вот же сын самки собаки этот Сабин. Мог ведь и запретить! И никто бы не пострадал.

От вызова на разрешенный поединок можно было откупиться вирой. Для альтиора подобное было бы несмываемым позором. Патриции из иных народов могли откупаться без пятна на репутации. Но альтиоры создали империю и считались народом-воином.

— Я принимаю вызов. — Гектор вздернул подбородок. А пальцы-то дрожат. — Через пятнадцать минут на арене.

— Без доспехов. Без щитов. Оружие — любое клинковое. — Это уже я. — Не будем затягивать.

Гектор опрометью выскочил из ложи. М-да, все прошло не по его плану. А вот по чьему? Что за ерунда вокруг меня творится?

— Юстиарий, могу ли я найти здесь спату, или мне послать за ней в остерию?

— Оружие подыщем. Только спата?

— Мои гладиусы у телохранителя. Но мне нужна спата.

Спустя пятнадцать минут формальности были закончены. Я получил свою стальную спату. Спата — прямой длинный меч, считался в основном кавалерийским. Гладиусы использовались только в плотном пехотном строю, или, тесной схватке в ограниченном пространстве.